Lushnikov Live TV — 17:27 16 Сентября 2013 —
«Впечатления» Игоря Шадхана: «Балет – молчаливое и азартное искусство»
Режиссер Игорь Шадхан в телепрограмме «Впечатления»
Игорь Абрамович Шадхан - режиссер документального кино, лауреат международных кинофестивалей и премии Союза журналистов СССР, заслуженный деятель искусств РФ. Студия прямого эфира
телеканала "Ваше общественное телевидение!"
Санкт-Петербург
- И.Ш: Добрый вечер! Это «Впечатления» и Игорь Шадхан. Сегодня я буду говорить о неожиданных для меня вещах. Почти всю жизнь я отдал документалистике, но решил затронуть тему балета. Помните, у Пушкина: «То стан согнет, то разогнет, то легкой ножкой ножку бьет…». Это про знаменитую балерину Истомину. Почему именно балет? Вы знаете, первым местом моей работы после школы стал Театр оперы и балета имени Сергея Мироновича Кирова, который сейчас называется Мариинкой. Он так назывался и ранее, до присвоения имени Кирова. Наверное, возвращение прежнего названия справедливо. Я по великому блату устроился туда бутафором: таскал мебель, обеспечивал актеров снаряжением и т.п. Вообще в детстве я не мыслил себя в музыкальном театре, всегда был мальчиком, который читал стихи и что-то играл, в том числе, в школьном театре. На некоторые представления с моим участием приходил даже Бруно Артурович Фрейндлих - папа нашей знаменитой актрисы Алисы Бруновны Фрейндлих. Кстати, он очень доброжелательно ко мне относился. А я изображал из себя комика, мечтал смешить людей. И вдруг попал в музыкальный театр. До этого только раз в жизни ходил на балет «Золушка» Прокофьева, причем с Улановой (если не вру!). Правда, впечатление осталось смутное: голубой театр, сцена с золотыми декорациями. И все. Театр - это вообще… Мне кажется, что когда входишь и видишь сцену, занавес - а тогда в Театре оперы и балета имени Кирова был потрясающий занавес (его автор, по-моему, Вирсаладзе - известный художник) - так вот, едва переступаешь порог, уже чего-то ждешь. Невероятное чувство! Хотя, наверное, это надо любить, с этим нужно родиться. Я имею в виду привязанность к театру. В общем, я ничего не помню из балета, только театр. Конечно, за свою жизнь я много раз и сидел в зале, и присутствовал на репетициях, и был за кулисами. Вы знаете, мне давно не дает покоя вопрос: «Почему Сталин так любил балет?». А он действительно его любил, щедро давал Народных артистов СССР и РСФСР именно балетным артистам. Наверное, потому, что балет - молчаливое искусство, одна музыка, и никто ничего не говорит. Может, я отгадал… В балете есть необыкновенное ожидание: какой будет прыжок, как его выполнят и т.д. Реализация этого ожидания - совершенно удивительная вещь. Я видел за кулисами, как балерина или танцовщик выходят на сцену: их лица меняются на ходу - чем ближе к зрителям, тем шире приветственная улыбка, а после выступления наоборот – при входе в кулису улыбка часто превращается в оскал, сопровождаемый тяжелым дыханием. Но как только звучит: «Браво!» и просят выйти «на бис», рука снова идет вверх, возвращается стойка, глаза блестят. То, что я увидел в театре в 17 лет, дало очень важное понимание: за балетом стоит адский труд. Это правда, а не стандартная фраза. Дикое напряжение, но и настоящее удовольствие от полученного результата. Сейчас я перехожу к рассказу о своем фильме. Бывает так, что попадаешь в ситуацию, которая оказывается судьбоносной. Например, я, уже когда работал кинорежиссером, часто ходил в гости к одной старой знакомой - Надежде Симонян. Она была довольно известным композитором… Знаете, моя жена прочла у Людмилы Улицкой замечательную фразу, что наше образование, по крайней мере, той поры, походило на отрывной календарь. В течение жизни мы и людей «отрываем», как листки календаря. Вот и я вспомнил Надежду Симонян, в доме которой встречался с Юрием Геннадьевичем Прокофьевым - музыкальным руководителем «Ленфильма» той поры (конец 1960-х – 1970-е годы). Там же мы пересекались с Василием Павловичем Соловьевым-Седым и я слушал «Подмосковные вечера» в его исполнении. Представляете?! Не уверен, что сегодня все знают или помнят эту мелодию, но песня была по-своему удивительная. Так вот, Надежда Семёновна Симонян написала балет «Принц и нищий» и дала мне послушать музыку. Мне ужасно захотелось его поставить, но не как балетмейстеру, а как режиссеру, написать сценарий. Уже не помню, кто познакомил меня с невероятно талантливым человеком - Натальей Волковой. Она была мало похожа из балетмейстера, пробивалась с трудом и работала, где угодно: в фигурном катании, балете и т.п. Настоящий подвижник! Одним словом, мы с ней взялись за постановку. Вообще балет - очень сложная штука. Нам помогала труппа хореографических миниатюр под руководством Аскольда Макарова (Леонида Вениаминовича Якобсона уже не было в живых). Видите, как я хорошо разбираюсь в именах балетных! Тогда я действительно знал многих балерин. В свое время был знаком даже с Нуриевым - мы вместе ходили из театра домой. Кое-какие связи имелись… Сейчас я покажу фрагмент из фильма-балета «Принц и нищий» и по ходу буду его комментировать. Вы увидите, какой Волкова удивительный мастер пластики. (Показывают фрагмент фильма-балета «Принц и нищий».) - Пожалуй, этой истории и не было. Но она могла быть. Возможно, в нее верят мудрецы и ученые. А возможно, только простые люди верят в нее и любят ее (Виталий Гинди «Принц и нищий»). Я верю. Шум толпы. - И.Ш: Удивительно, но тогда я вместе с Наташей Волковой придумывал разного рода обстоятельства, потому что делали именно кино. Игорь Бобрин, которого вы, наверное, узнали, известный танцовщик из фигурного катания - заслуга Наташи. Она решила, что в фильме не должен танцевать просто солист. Исходила при этом из удивительной пластичности Бобрина. А мне он казался очень умным и толковым солистом. Честно говоря, я даже не ожидал. Игорь смог донести текст Марка Твена, понимал, о чем тот писал. Сцены одевания и переодевания, когда все гримируются, ввел я - для создания особой атмосферы. Ведь любой фильм – это, прежде всего, состояние. - Никто не работал. Все праздновали: бедные и богатые, простолюдины и знатные... - И.Ш: Речь идет о рождении королевского ребенка и Тома Кенти в нищей семье бандита Джона Кенти. - И ничего толком не было слышно о другом ребенке - Томе Кенти, запеленатом в жалкие тряпки. О нем говорили только в нищенской и убогой семье, в которой его появление на свет сулило много хлопот. - И.Ш: У нас был удивительный художник - Борис Петрушанский. Мы с ним довольно долго работали над разными фильмами. И посмотрите, как снято – это блестящая работа оператора Валерия Смирнова. Как выхвачен король - Никита Долгушин, блистательный, недавно ушедший от нас танцовщик. Он был солистом Михайловского театра, затем - Малого оперного и, наконец, Мариинки. А это Женя Нефф. И все - в пластике Наташи Волковой. Великолепные паузы. Идея заключался в том, что принц и Том Кенти - один и тот же человек, роль которого исполнял Игорь Бобрин. - Это произошло в середине XVI столетия. - И.Ш: Таким себе представляла в пластике XVI век Наташа Волкова. Мне казалось, что ее народные танцы похожи на бродвейские. Очень вольные. И, слава Богу! А вглядитесь в изощренность движений придворных короля Эдуарда. Удивительно! Ведь надо с каждой балериной, с каждым танцовщиком освоить все па, чтобы они вошли в их плоть и кровь, стали родными. Мне кажется, сегодня балет далеко ушел. Да, мы знали Якобсона, Эйфмана, блистательных французских балетмейстеров. Однако свою каплю, свой вклад в это искусство внесла и Наталья Волкова. Я очень ей благодарен! К сожалению, ее уже нет в живых… Танцевали, конечно, под фонограмму. Такая нежная мелодия, не особенно напоминающая балетную. - Т. Кенти: Мой отец - Джон Кенти! - И.Ш: И вот появляется Джон Кенти, то есть Игорь Бобрин. Посмотрите, как вылеплен и ритмически организован его танец. Здесь мы с оператором добавили крупные планы. Вообще снимать – дело непростое. Каждый кадр имеет свое пространство: общий план, средний план, либо укрупнение. Приходилось «подглядывать» за каждым исполнителем. Это то, что я называю «бродвейской манерой». И музыка невероятно азартная. Кстати, фильм очень долго не показывали, в Фонд он поступил лишь в 1996 году. И ведь какая колоссальная работа была проделана! Все решалось через пластику: одно дело - Том Кенти и другое – королевский сын. Игорь Бобрин потрясающе справился с этой задачей! По ходу фильма он все больше танцевал и часто делал движения, близкие ему, как фигуристу. В то же время он четко строил и играл свою роль, переходил из одного состояния в другое… Вы видели фрагмент фильма-балета «Принц и нищий». Это была очень интересная и увлекательная работа! Жаль, что его редко показывают. И знаете, почему? Мне кажется, потому, что в конце звучит фраза: «Народ знает, кто настоящий принц»… Итак, сегодня я познакомил вас с одним из не типичных для меня фильмов. Спасибо за внимание! Телеканал «ВОТ!», «Впечатления», 16 сентября 2013, 21.00 polit.pro
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
Ссылка на видео-версию
409
