Lushnikov Live TV — 14:24 22 Ноября 2013 —
Николай Цискаридзе: «Мне важно слышать пожелания людей, узнать, чего они хотят»
Танцовщик Николай Цискаридзе и Алексей Лушников в телепрограмме «Синие Страницы»
Николай Максимович Цискаридзе – и.о. ректора Академии русского балета имени Вагановой, бывший премьер Большого театра. Народный артист России, Народный артист Северной Осетии, дважды лауреат Государственной премии России. Член Совета при Президенте РФ по культуре и искусству.
Алексей Лушников - телеведущий, создатель и владелец телеканала "Ваше общественное телевидение!". Студия прямого эфира
телеканала "Ваше общественное телевидение!"
Санкт-Петербург
- А.Л: Здравствуйте, уважаемые телезрители! В эфире - «Синие Страницы». Не теряя времени, с первых секунд эфира представляю нашего гостя - Народного артиста России, ректора Академии русского балета Николая Цискаридзе. Здравствуйте, Николай! - Н.Ц: Здравствуйте! - А.Л: Сегодня мы будем говорить обо всем. - Н.Ц: Да, ради Бога. - А.Л: Начнем с вводной части. Вы знаете, уважаемые телезрители, что в нашей студии частенько бывал Владимир Мединский – нынешний министр культуры. Кто бы и как к нему не относился, мне кажется, что для российской и питерской культуры он сделал две важные вещи. Во-первых, начало 2013 года ознаменовалось назначением на должность художественного руководителя Цирка на Фонтанке Вячеслава Полунина - человека высочайшего профессионального уровня, представителя мировой цивилизации. И, во-вторых, недавнее назначение Николая Цискаридзе ректором Вагановки. - Н.Ц: Пока я - исполняющий обязанностей ректора. - А.Л: Хорошо. И в феврале выборы? - Н.Ц: Точная дата пока неизвестна: много оргмоментов и разных «но». Вряд ли получится так скоро. - А.Л: Честно говоря, когда заходит разговор о выборах ректора, я не совсем понимаю - кто будет выбирать? - Н.Ц: Весь коллектив. Так полагается по закону. - А.Л: Помните, в 1990-е годы ввели выборы директоров промышленных предприятий? Выбирали, прежде всего, тех, кто меньше требует и не заставляет работать. По принципу, кто даст больше халявы. Хотя это другая история. Я предлагаю начать с того, как происходило ваше назначение. - Н.Ц: Все очень долго тянулось. Я про это много рассказывал, поэтому, извините, если кто-то уже слышал или читал. Впервые ко мне обратился с таким предложением в сентябре 2012 года замминистра культуры Григорий Петрович Ивлев, в чье ведение входит отдел образования, и сразу услышал: «Нет!». Он долго со мной разговаривал, а я приводил ему разные доводы и объяснял разницу восприятия петербуржцами московских артистов и москвичами - петербургских. Москва – демократичный город и принимает всех, кто приезжает не только из Петербурга, а отовсюду. В Питере же достаточно ревностно относятся к нововведениям. Я спросил: «Вы что, смерти моей хотите? Зачем мне это надо?». Хотя к тому моменту я почти 15 лет регулярно выступал в Мариинском театре. У меня все было хорошо, но в какой-то момент некоторые позволили себе сказать, что я «чужой». При всем при том, что я - один из немногих, кто за 300 лет существования русского балета упорно прокладывал дорогу из Москвы в Петербург, с уважением и пиететом относился к Мариинке. Все равно – москвич! Немного позднее тема возникла снова, и я опять сказал: «Нет!». Правда, здесь стоит пояснить одну вещь. Когда Ивлев возглавлял Комитет по культуре в Госдуме и Мединский тоже работал в парламенте, они приглашали меня на обсуждения, связанные со скандальной ситуацией вокруг Закона о творческом образовании. Тогда я единственный из балетного цеха представлял весь русский балет в Минобразования и Минкультуры, несколько раз выступал на парламентских сессиях. Причем, не имея никакой должности - просто артист балета, который переживает за образование. Прежде чем выступать, я прочел массу нормативных документов. К тому же учусь в Юридической академии. Вообще, чтобы разбираться в документах, мозги должны работать совершенно иначе. Ивлев сам юрист по образованию, знает всех моих педагогов и как вести диалог. Одним словом, меня стали привлекать к работе над законом, потому что было много сложных моментов: есть отечественные государственные стандарты, а есть нормы, которые пришли к нам с Запада. Более того, после вступления России в ВТО мы вынуждены принимать новые Законы об образовании – той же системы бакалавриата и магистратуры в нашей стране просто не было. Новый виток разговоров начался летом. Поэтому, когда я читаю или слышу, что для всех это стало шоком – и для Веры Алексеевны Дорофеевой, прежнего ректора Вагановского училища, и для ее окружения - это неправда. Они все прекрасно знали и понимали! Недаром на сайте Академии ни с того ни с сего вывесили письмо от имени Ученого совета о том, что ее якобы хотят объединить с Мариинским театром. Там была упомянута моя фамилия, как человека, ничего не понимающего и представляющего другую балетную школу. То есть заранее готовили почву: типа нам его не надо. Исход дела решили несколько факторов. Когда начался скандал якобы с объединением театра и училища, Валерий Абисалович Гергиев, у которого имелись большие претензии к Академии и были не очень приятные отношения с Верой Алексеевной и с Алтынай Абдуахимовной, опросил авторитетных в балете людей, и они достаточно благосклонно обо мне отозвались. Он тоже поддержал мою кандидатуру. После этого со мной стали говорить серьезно. И последний шаг - заседание Совета по культуре при Президенте РФ, куда я вхожу. Там со мной поговорили уже руководители страны... - А.Л: Владимир Владимирович? - Н.Ц: Он сказал, что если я сделаю такой выбор, будет неплохо, потому что руководство страны, Администрация президента и Министерство культуры заинтересованы в том, чтобы данное учебное заведение осталось независимым и сохранило исключительный статус. Могу вам сказать, что это действительно так: я видел смету и знаю, какие финансы выделяют творческим вузам страны, мы - самые не бедные. Конечно, денег всегда мало. Теперь я могу это сказать, как руководитель. Но Академии русского балета жаловаться не на что. Более того, я уверен, что и президент, и премьер-министр, и министр культуры сделают все, чтобы такое положение сохранилось. Они очень благосклонны к Вагановскому училищу. И, конечно, одно дело, когда я состоял в Совете по культуре при Президенте РФ в качестве известного артиста и другое, когда я имею возможность обращаться к нему, как ректор одного из ведущих образовательных учреждений России с теми или иными вопросами, предлагать разработку стандартов. Раньше я в целом говорил о многих серьезных проблемах, например, о том, что отменили отсрочку от армии для учащихся музыкантов и артистов балета. Теперь разговор будет конкретный, потому что данная тема сильно меня задевает. Есть и второй важный момент. Я считаю, Владимир Ростиславович очень мудро поступил, создав при Министерстве культуры специальный Совет по образованию в сфере балета и хореографии. Его возглавляет Марина Леонова - ректор Московской Академии хореографии. Ей даны полномочия пригласить самых именитых артистов, не просто функционеров или менеджеров, а профессионалов. Я знаю, что уже получили приглашения Ульяна Лопаткина, Мария Александрова, Борис Яковлевич Эйфман. Я тоже. Весь список пока не утвержден. Именно этот совет будет решать, какие идеи доносить президенту и парламенту в сложной ситуации с новым Законом об образовании, чтобы сохранить наработанное в течение 300 лет. Я всегда и везде привожу этот пример: любой российский диплом требует подтверждения на Западе - юристы, медики, педагоги и представители всех других профессий пересдают экзамены. Единственные, у кого это не требуют - артисты балета, музыканты и драматические артисты. Их принимают «на ура», потому что мы не одним столетием доказали, что являемся лучшими. Давайте это сохраним! В том числе, лавируя среди жестких стандартов, которые пришли с Запада и часто устанавливаются. - А.Л: Николай, вы еще даже не успели возглавить Академию балета, как появились десятки, если не сотни статей, заявлений и прочего во всех СМИ о том, что Цискаридзе - никто, звать его никак и вообще ему в Питере делать нечего. Откуда это? - Н.Ц: Как, откуда? Эта должность - одна из самых завидных в балетном мире. Безусловно, люди, возглавляющие балет Большого и Мариинского театров, московскую и питерскую балетные академии, занимают ключевые посты. Все понимают их значимость. А кричат, в основном, те, кто хочет сам занять эти места. Самое смешное, что они не стесняются об этом заявлять. В том плане, что лучше бы говорили о своих планах и наработках. Нет, идет огульное обвинение непонятно в чем. Они не могут даже назвать причину, по которой не хотят меня видеть. Любая причина либо незаконна, либо несуразна. - А.Л: Кроме материалов, которые, грубо говоря, выступают против вас, есть вполне нормальные и человеческие. Знаете, когда стало известно о вашем назначением и мы обсуждали эту тему с кем-то из коллег в эфире, пришли к выводу: если до сих пор мало кто знал ректора Вагановки, теперь это звезда мирового уровня. А ведь маленьким девчонкам и мальчишкам, которые только входят в жизнь, хочется тянуться к реальной звезде, копировать... - Н.Ц: Я много раз говорил, что для меня очень важно все, что связано с Ленинградским балетным училищем. В 1997 году я одновременно поступил и в Ленинград, и в Москву, но мама выбрала Московское училище из-за климата (ей так доктор посоветовал). В тот год, когда я попал в Москву, Ленинградское училище праздновало свое 250-летие. Хорошо помню, как я пришел в Кремлевский дворец съездов, купил программку и увидел не имена, а сплошные легенды. Возглавлял школу Константин Михайлович Сергеев, а дальше были одни звезды, которых мы знали по книгам. И все преподавали в Академии. Очень важно, где и у кого учатся дети. А сейчас дело даже не в том, плохие или хорошие люди преподают. Часто им элементарно не хватает званий, потому что весь цвет ленинградского балета уехал за границу и преподает там или работает в Мариинском театре. Пока! Некоторые коллеги - в Михайловском театре. Конечно, обидно, что в стенах училища нет великих имен. В любом качестве, хотя бы репетиторском. Это очень важно. - А.Л: Да, дети должны тянуться. - Н.Ц: Я помню, в детстве прорвался на репетицию концерта и видел, как Наталья Михайловна Дудинская приходила на сцену и что-то показывала. В другом углу - Кургаткина. Понимаете? Мне тогда было 13 лет, и я знал их по книжным фотографиям. И тут впервые увидел живьем. А Инна Борисовна Зубковская, а Константин Михайлович? Педагогический состав был уникальный. Все-таки многие люди неправильно воспринимают ректора - это не директор, а человек, отвечающий за образование. И очень большая странность, что моя предшественница не имела никакого отношения к балету. - А.Л: Это да. - Н.Ц: Конечно, странность. Ведь ректор первый подписывает диплом. Это известно всем, кто учился в вузе. - А.Л: Николай, вы знаете, поначалу я предполагал, что бывший ректор Вагановки - прекрасная пожилая женщина, чем-то напоминающая бабушек-смотрительниц в музеях, очень добрая, отзывчивая и прекрасная. И вдруг пришел Цискаридзе и смел ее... Однако изучив вопрос, я открыл совершенно другое. Вера Алексеевна Дорофеева - уроженка Оренбурга, окончила Ленинградский государственный педагогический институт имени Герцена по специальности логопед. Трудовой путь она начала в школе-колонии для малолетних преступников, в структурах МВД, затем работала в КГБ. С 1976 по 1986 годы возглавляла Ленинградский дворец молодежи. Кстати, именно в то время там был театр Полунина, а потом он уехал из страны. Вдаваться в детали и тонкости не хочу, но окружение Веры Алексеевны, ее заместители и помощники, кроме разве что художественного руководителя, тоже не имели прямого отношения к преподавательской работе, больше занимались другими вопросами. Такой была Вагановка до недавнего времени… Николай, скажите, вы анализируете деятельности Академии балета до вашего прихода? - Н.Ц: Знаете, что бы я сейчас не сказал о Вере Алексеевне, все воспримут отрицательно. - А.Л: Я в этом не сомневаюсь! - Н.Ц: Но я могу сказать, что мне очень нравится в Вере Алексеевне. Когда мы общались, меня восхищало, какая это волевая и сильная женщина. Я обожаю сильных людей, и, как говорится, снимаю шляпу. Что касается деятельности Академии, сейчас ее оценивает Министерство культуры: у нас идет очень серьезная проверка образовательного процесса, здания и всего хозяйства. Ряд моментов, с которыми я столкнулся на первых порах, меня поразил. Прежде всего, отсутствие документов на некоторые помещения. Дело в том, что здание после реставрации, в том числе, провели реконструкцию, появилось много новых площадей. Так вот на них нет ни одного документа! По сути, здание не принято, а в нем учатся дети. С моей точки зрения, это колоссальный пробел. Например, есть репетиционный зал размером со сцену Мариинского театра, где каждый день идут уроки и репетиции, а по документам это чердак в состоянии стройки. И на сегодняшний день за все это несу ответственность я, что не радует. Кроме того, сейчас идет плановая проверка Пожнадзора, а один из пожарных выходов училища оказался заколочен, потому что на протяжении 10 лет не могут установить нормальные отношения с Театральной библиотекой, которая находится по соседству. Напомню, это древнейшая театральная библиотека в мире! Сегодня она арендует помещения у Академии, а вообще находится здесь с 1853 года. Этот Гордиев узел тоже надо разрубить: с одной стороны, учебное заведение отвечает за безопасность детей и сотрудников и нужен пожарный выход, а с другой, я не могу позволить детям бегать среди уникальных собраний. Пожарные 10 лет оставляют предписания об устранении нарушений, но все висит! И таких нерешенных вопросов, к сожалению, очень много. Я настолько удивлен, что могу лишь развести руками. - А.Л: Давайте я немножечко... - Н.Ц: Извините... Просто я хочу сказать, что проверка образования закончится 12-13 декабря, и мы получим официальное постановление, где и что должны исправить. - А.Л: Хорошо, мы еще вернемся к данной теме. Сегодня я разместил анонсы нашей передачи «ВКонтакте» и на Фейсбуке с призывом задавать вопросы Николаю Цискаридзе. Пошла довольно активная реакция читателей, подписчиков, слушателей и «смотрителей». Давайте я немножко зачитаю, и вы ответите. - Н.Ц: Конечно. - А.Л: Коля Иванченко пишет: «Ой, как здорово! Восхищаюсь талантом Николая и его житейской мудростью». Алена Кудинова спрашивает: «А у него есть семья, дети? О чем он мечтает? Пусть расскажет свой любимый анекдот». Анекдот я снимаю. - Н.Ц: Почему? Я могу рассказать. - А.Л: Можете? - Н.Ц: Я очень люблю один анекдот, который относится к теме нашего разговора… Авраам сказал, что все сущее от Бога. Моисей сказал, что все сущее от разума. Иисус сказал, что все сущее от сердца. Дарвин сказал, что все сущее от желудка. Фрейд сказал, что все сущее от половых органов. А Эйнштейн сказал, что все относительно… Понимаете, к сожалению, в жизни все относительно. И я, в отличие от вас, Алексей, ничего не читаю - чтобы быть здоровее. - А.Л: Что ж, замечательно. Аня Мазурик интересуется: «Я долгое время занималась балетом, поэтому мне хочется узнать, как с ним в России обстоят дела. Не летит ли все, наработанное годами, «коту под хвост»?». - Н.Ц: У нас ничего не летит «коту под хвост», потому что балетная система образования существует дольше, чем США, как государство. Единственное, за что я везде и очень сражался - за бумажку, броню, как говорил профессор Преображенский, чтобы никакой Швондер не посмел даже близко подойти к нашей территории. Слава Богу, сегодня такая бумажка есть. А учат наших ребят по знаменитой книге Агриппины Яковлевны Вагановой, которая была написана в 1930 году и является «Библией» всех балетных школ на территории России, а когда-то - Советского Союза. Более того, по ней учится весь мир. Балетное искусство таково, что в нем все передается из рук в руки и из ног в ноги. Если вам повезло со способностями и плюс с педагогами, система сработает. Хотя бывает и так, что вы способны, педагог хороший, но нет контакта или понимания, ничего не получается. То есть еще человеку нужен шанс. А сама по себе система действует, и мне хотелось бы, чтобы она осталась в том виде, в каком была в моем детстве. Результат известен по тем именам, которые выпустились из великих учебных заведений в Питере и Москве. Эти люди достойны подражания. - А.Л: Анжела Никитина спрашивает: «Существует ли в балетной среде понятие «дружный коллектив»? Если да, про труппы каких театров можно так сказать?». Вопрос с ехидцей… - Н.Ц: Мне кажется, дружный коллектив бывает исключительно там, где нет конкуренции, либо в недавно образованной организации. Потому что как только появляется конкуренция, дружба заканчивается. Мы все помним историю «Графа Монте-Кристо». Из-за чего все произошло? Из-за зависти. Возьмите любую классическую книгу и найдете этот сюжет. - А.Л: Да, зависть, любовь и другие человеческие страсти правят миром. - Н.Ц: Любовь, как правило, тоже приводит к зависти (смеется). У кого-то она есть, а у тебя нет... - А.Л: Наталья Круглова спрашивает: «Уже неактуально, но мучает вопрос: за какое время Николай разучил «Рубины»?». - Н.Ц: За два дня. - А.Л: Даже так? - Н.Ц: Дело было в июне. Я сидел дома и ел какую-то плюшку, когда около 22 часов позвонил Махарбек Вазиев, на тот момент - заведующий труппой Мариинского театра и сказал: «Колька, я знаю, что ты хочешь станцевать «Рубины». Если через два дня покажешь, я дам тебе такую возможность в Лондоне». Я тут же поехал на «Красной стреле» в Петербург. Когда вошел в зал к Юрию Фатееву, сегодня возглавляющему балет Мариинского театра, он мне сказал: «Николай, это нереально! Никто не может так выучить». Я ответил, что у меня нет выхода, потому что это единственный шанс станцевать. Ну, выучил и станцевал. - А.Л: Анюта Милая пишет: «Восхищаюсь талантом! Николай Максимович, у Познера вы сказали, что у олимпийских чемпионов всегда есть еще один шанс, а у вас на сцене - единственная попытка сделать все на высшем уровне. Это так. Хотите ли вы в качестве зрителя побывать на Олимпиаде в Сочи и понаблюдать за победами наших спортсменов?». Это первый вопрос. И второй: «Есть ли любимые города или места в нашей стране, где вы подпитываетесь энергией? И можно ли будет лицезреть Николая Максимовича на сцене Зимнего театра в Сочи?». - Н.Ц: Вообще-то я уже бывал на Олимпиаде (смеется), в 1980 году. Еще я участвовал в передаче нам огня в Ванкувере и танцевал на закрытии. Если кто помнит, символ Сочинской Олимпиады - леопардик, выиграл в прямом эфире «Первого канала» со мной, при том что было 10 претендентов, и каждый представлял известный человек. Я с леопардом танцевал. По-моему, за нас проголосовало 38% населения. То есть для меня Олимпиада в Сочи - не постороннее мероприятие. Хотя скажу честно: я очень не люблю парады, скопления людей, стадионы, хотя не раз на них бывал и часто выступал. Предпочитаю смотреть такие действа по телевизору - лучше видно. Я не знаю, попаду ли на Олимпиаду, хотя у меня есть приглашение. Мало того, Академия имени Вагановой выступает на закрытии Параолимпийских игр, где я тоже аккредитован. Выступление же в Сочи пока не планируется. Что касается российских городов, если бы мы сидели в Москве и я сказал о Питере, было бы красиво. Но лет пять-шесть назад я купил здесь квартиру. И не только потому, что регулярно выступал в Мариинском театре, но и потому что в Петербурге часто отдыхал. Чего греха таить, Питер намного спокойнее Москвы, энергия другая. Одна моя ученица спросила: «Николай Максимович, почему у вас нет дачи?», и я ей ответил: «У меня в Питере квартира. Зачем дача?». (Смеется.) Я приезжал на свой Канал Грибоедова, спокойно жил, ходил по музеям, гулял по набережным. Мне здесь очень комфортно и хорошо. Теперь я живу в Петербурге и не знаю, куда буду ездить отдыхать. Еще есть, например, Киев. Для меня это русский город. Не потому, что я не уважаю государство Украина, таковы мои ощущения. В Киеве родилась моя няня, и в детстве я слышал много рассказов об этом городе. Кроме того, там находится Киево-Печерская Лавра - одно из мест, где мне очень хорошо: я могу часами сидеть на скамеечке на ее территории. Обожаю Волгу, у многих моих знакомых есть свои дома на реке. Я побывал в разных регионах России, по территории которых протекает Волга, мне это нравится. Вообще, как артист, я исколесил страну вдоль и поперек. В какой-то момент подумал, что давно имею звание Народного артиста России, а не Москвы и не Питера, где регулярно выступаю, и поставил перед собой задачу – освоить почти всю географию. И освоил. - А.Л: Потрясающе! Марианна Богданович желает вам удачи и терпения. Ирина Мирт пишет: «Искренне рада назначению на должность ректора Николая Максимовича. Хотелось бы узнать, планирует ли он встречу с родителями учеников Академии. Это было бы замечательно». - Н.Ц: Да, такое предложение прозвучало, и я согласился. Думаю, на следующей неделе, в пятницу мы провеем собрание. Я с удовольствием встречусь с родителями, выслушаю их пожелания и отвечу на вопросы. Со студентами и педагогами я уже общался не раз. Единственное, на меня немного обижаются студенты педагогического факультета, с которыми диалог пока не состоялся: у меня очень много дел, я бегаю из репетиционных залов на совещания, с совещаний - на объекты, ведь территория училища гигантская. Где-то требуется моя подпись, где-то присутствие, и постоянно что-то случается. Непростое у меня время… - А.Л: Встретиться с родителями - правильная идея. - Н.Ц: Конечно. Знаете, когда я шел на встречу с учащимися, думал: «Ну, что они могут мне сказать? Поздороваюсь и поблагодарю за то, что они учатся. Все нормально и как всегда». А они попросили у меня какие-то вещи, и я пытаюсь их реализовать. Например, утвердили новое меню в столовой, добавили в него новые блюда. По-моему, ребята остались довольны. Надеюсь принести им пользу. - А.Л: Николай, давайте вернемся непосредственно к училищу. На ваш взгляд человека, который знает, как устроен мировой балет, что должно произойти в стенах Академии? Какой она должна стать? - Н.Ц: Вы знаете, я очень хорошо помню, как сидел на подоконнике, когда мне дали диплом выпускника (в Московском училище очень широкие подоконники - любимое место студентов). Я смотрел в окно и понимал, что не хочу выходить в большой мир, хотя мечтал об этом моменте. Просто на территории школы было хорошо, комфортно и уютно, а там – неизвестность. Но оказалось, что меня прилично выучили, я получил востребованную профессию и сразу несколько предложений уехать за границу (страна на тот момент только открыла границы). Но, во-первых, моя мама – не очень здоровый человек и я не мог оставить ее одну. А, во-вторых, в моей голове сидело словосочетание «Большой театр». Это был предел мечтаний. Вообще должен сказать, что нас учили строго. Более того, мы вышли не просто артистами балета, а гуманитарно развитыми людьми. Это я и хочу сейчас подтянуть. Ведь жизнь складывается по-разному. Например, кто-то из девушек выходит замуж и не возвращается, а потом не знает, куда себя деть. Или, не дай Бог, серьезная травма. Поэтому, чтобы человек не остался без реализации, нужно приличное базовое образование. Я давно работаю педагогом и активно общался с молодыми людьми в разных театрах страны. Уровень образования очень сильно упал! Они не знают многих вещей. Конечно, мобильные телефоны и Скайп, которых не было в моем детстве, облегчают и улучшают жизнь, но они лишают молодежь чтения. Хотя я считаю, что главное – личный пример, и уже в свой первый день в училище, на малом Академическом совете попросил передать учащимся, что такие предметы, как «Музлитература», «История балета» и «История театра», я буду принимать лично - сидеть на всех экзаменах и слушать ответы. Это как эффект питания из общего котла: если вы едите с детьми в одной столовой, во-первых, сами все пробуете, и, во-вторых, они видят, что человек, который ими руководит, всегда рядом. То же самое здесь. Сам факт присутствия ректора, плюс я неплохо знаю предметы, что доказываю на протяжении многих лет на телеканале «Культура», рассказывая о балетах, и могу задать вопросы, попросить что-то объяснить. Я уверен - при таком подходе ребята будут иначе готовиться к экзаменам. Например, я в детстве был очень шаловливым ребенком и к тому же одним из самых ленивых людей на земле. Но каждый вечер дома стол накрывали белой скатертью, передо мной выкладывали столовые проборы и все ели, как надо. Приходилось следовать общему примеру. А потом каждый поднимал тарелку и проверял, сколько крошек. Зачем? В то время не было посудомоечных машин и тот, у кого крошек оказывалось больше (естественно, это был я), мыл всю посуду. В итоге, когда в возрасте 15 лет я впервые поехал за границу и нас пригласили на прием, мне было легче других. Вернувшись, я поблагодарил маму за то, что она научила меня правильно есть. Некоторые дети просто не знали, за что и как браться. А я совершенно спокойно ел с салфеткой и т.д. Хотя в детстве проклинал маму и считал, что она - самый злой и жуткий человек на земле. Но прошли годы, и я сказал: «Господи, спасибо, что все было именно так!». - А.Л: Конечно, культура. - Н.Ц: Очень много зависит и от педагогов, их поведения, подачи материала и опять же - личного примера. - А.Л: У вас появятся новые люди - медийные лица или, наоборот, специалисты узкого профиля? - Н.Ц: В этом году никто новый не придет, потому что нельзя нарушать систему, которая «устаканена». Другое дело, что я - новый человек, хожу на репетиции, высказываю свои пожелания, прислушиваюсь к мнению педагогов, что они считают важным. Вообще мне хотелось бы привлечь в Академию наших корифеев: Габриэлу Трофимовну Комлеву, Ирину Александровну Колпакову, Ольгу Николаевну Моисееву. Чтобы дети могли хотя бы два-три раза с ними порепетировать. Приведу смешной пример. На днях мы с Алтынай Абдуахимовной просматривали детей к зимним «Щелкунчикам». По-моему, было шесть или восемь составов па-де-труа, которые исполняют маленькие дети. В какой-то момент я сказал: «Алтынай, ты знаешь, мне вдруг пришло в голову, что я репетировал па-де-труа с Вахтангом Чабукиани, когда учился в Тбилиси. Есть даже фотография с ним, но я о ней забыл. А увидел, как ребята танцуют, и вспомнил». Понимаете, это очень важный момент! В моей жизни таких репетиций было, наверное, штук десять, и они врезались в память. Чабукиани уже ходил с палочкой, но привставал и показывал, как правильно тянуть руку. Сделал мне очень интересный рисунок, немного изменив его под меня - глава училища, мог себе позволить. Теперь я вспоминаю его, как педагог, и понимаю, что он был прав, облегчив задачу неокрепшему ребенку. А вчера я разговаривал с одной из моих любимейших балерин, звездой Мариинского театра - Татьяной Геннадьевной Тереховой и сказал ей: «Татьяна Геннадьевна, я бы очень хотел, чтобы в этом году вы возглавили Государственную комиссию по приемам». Она согласилась, при условии, что это не совпадет с репертуаром Мариинского театра, и она не будет сильно занята. Понимаете? - А.Л: Конечно! Это поднимает статус училища... - Н.Ц: Безусловно. Что касается медийных лиц, если у детей возникнет желание пообщаться с кем-то из известных людей, я это организую. Вообще забавно - одна женщина, которая работает в администрации Академии, сказала: «Ой, я так люблю Познера!». Я ей предложил: «Хотите, я ему это передам, когда увижу, и возьму для вас автограф?». Все можно устроить. - А.Л: Здорово, когда есть такие факультативы - своего рода жизненный мастер-класс. - Н.Ц: Знаете, в детстве одной из моих одноклассниц была Алиса Хазанова, а Геннадий Викторович - просто дядей Геной, хотя и мега-звездой. Позднее, в училище сокурсники захотели его увидеть, и он пришел - не концерт разыгрывал, а просто пообщаться. Это было очень важно в тот момент: человек из другого жанра доброжелательно поговорил с детьми. Или, например, сегодня у нас в гостях был известный французский балетмейстер. Таких приглашений в Академию балета много. Надо отдать должное Алтынай Абдуахимовне, которая держит руку на пульсе мирового балета и проводит встречи. Они необходимы! Да, еще хочу сказать, что в Петербурге открылась новая Академия танца Бориса Эйфмана. Я очень его люблю и ценю, не только как балетмейстера, а, прежде всего, как человека. Когда стало известно о моем назначении, Борис Яковлевич мне позвонил, поздравил и предложил дружить домами (смеется). Своеобразное возвращение Эйфмана в здание Академии было бы очень правильным. Я ему сказал: «Всем, чем могу – помогу. Если нужны специалисты нашего училища, постараюсь их вам предоставить. Мы обязаны дружить, потому что находимся в одном городе». Вообще для меня Эйфман - одна из ключевых фигур отечественного искусства. - А.Л: А Валерий Абисалович вам позвонил? - Н.Ц: Да, позвонил, поздравил, высказал свои пожелания. На сегодняшний день с Мариинским театром нет никаких дискуссий. Единственное, у меня есть претензия к сложившейся ситуации с театром в целом, потому что маленькие дети, которые выступают во взрослых спектаклях, очень много работают, и, к сожалению, из-за этого падает успеваемость. Допустим, только за октябрь студенты Академии приняли участие в 22 спектаклях. В Москве такого никогда не было, а в Ленинграде действует правило: те, кто участвовал в вечернем спектакле, учатся с 11 часов утра. Наверное, из-за климатических условий. Я не собираюсь нарушать действующий порядок. Но, встречаясь с детками, сказал им, что за «двойки» буду карать – ученики с низкой успеваемостью не получат допуск к производственной практике. В моем детстве в Питере и Москве так и делали: плохие оценки по общеобразовательным предметам аннулировали допуск к профессиональным вещам. - А.Л: Видите, как… Скажите, Николай, питерские власти вам помогают? И вообще, вы чувствуете поддержку Питера? - Н.Ц: В первые дни меня пригласил к себе Василий Николаевич Кичеджи, замгубернатора, курирующий вопросы культуры. Мы познакомились, и он сказал, что его двери всегда открыты, он готов к сотрудничеству. На тот момент у меня уже была просьба от декана педагогического факультета: нам нужны места в общежитии для тех, кто учится на заочном и приезжает сдавать экзамены (наше общежитие на улице Правды на капитальном ремонте). Вообще должен сказать, что все очень дорого! Если бы я хотел сегодня поступать в училище, у моей мамы не хватило бы средств довести меня ни до Москвы, ни до Петербурга. Раньше все было просто и дешево, а сейчас - безумные деньги… Василий Николаевич попросил меня написать официальное письмо и обещал помочь. - А.Л: То есть движение есть? - Н.Ц: Да, все власти предержащие, с которыми я встречался, радушно меня приняли. - А.Л: Пришло огромное количество сообщений «ВКонтакте» и на Фейсбуке. Прочту еще парочку. Пишет Александра Меньшова: «Во-первых, хочется пожелать Николаю Максимовичу удачи на новом поприще. А еще очень интересует, будет ли он танцевать в Краснодаре 2 декабря. Заранее благодарю!». - Н.Ц: Сам пока не знаю (смеется). У меня очень сложная ситуация, потому что 2, 3 и 4 декабря в Петербурге проходит Международный культурный форум, и именно 2 декабря в Академию с утра приходят гости. Затем мы все едем к Борису Яковлевичу Эйфману. Но я надеюсь, что успею сесть в самолет и станцевать для вас. У меня остались небольшие обязательства перед зрителями. Я старался ничего не брать, но тут не смог отказаться. Дамоклов меч... - А.Л: Давайте заключительное сообщение от Татьяны Бушмановой: «Мне очень понравилось, что здесь абсолютно доброжелательные вопросы. Нет «злого запаха», который иногда витает при обсуждении балетных тем. Успехов вам, Николай!». - Н.Ц: Спасибо большое! Мне бы тоже не хотелось злых тем. Как человек, давно находящийся в медиа-пространстве, я привык к плохим сообщениям и поступкам людей, но не хочется, чтобы верили гадостям, которые льются без остановки. Знаете, в Академии есть «предбанник», где сидят родители и ждут детей. Это очень важная зона! Я каждый день там прохожу и, когда здороваюсь, часто слышу: «Спасибо, что вы к нам приехали». Поэтому встреча с родителями важна для меня - не потому, что мне надо, чтобы меня хвалили. Мне важно услышать пожелания людей и узнать, чего они хотят. Другое дело, что нужно понимать: Академия русского балета - очень строгое учебное заведение с жесткими правилами. Например, мы вынуждены часто отчислять детей. Я считаю это правильной практикой: чем раньше родители поймут, что их ребенок не очень способен по части балета, тем быстрее он найдет для себя иную стезю и совершит прорыв. На балете свет клином не сошелся! Кстати, у нас есть проблема – мало мальчиков. Поэтому я приглашаю всех на просмотры: чем больше будет студентов-юношей, тем лучше. Когда я поступал, все было забито, и меня просматривали со словами: «Возьмем, если исключительный случай». - А.Л: Николай, у вас есть мечта? Профессиональная или личная. - Н.Ц: Есть. Но если ее озвучить, она не сбудется. Знаете, Оскар Уайльд закончил одну из своих сказок словами: в жизни человека есть две трагедии – первая, когда его мечта не исполняется, а вторая - когда исполняется. Неизвестно, что хуже! (Смеется.) Так что мечта - это палка о двух концах. - А.Л: Совершенно справедливо. Давайте договоримся, что через какое-то время вы снова придете в нашу студию. Пусть эфиры с вами станут регулярными - это нужно городу! - Н.Ц: С удовольствием. Может, появятся другие вопросы и мне будет, о чем рассказать: что сделано, какие новости и т.д. - А.Л: Спасибо большое! Уважаемые телезрители, Николай Цискаридзе был сегодня у нас в студии. До новых встреч! - Н.Ц: Спасибо! Телеканал «ВОТ!», «Синие Страницы», 22 ноября 2013, 20.00 polit.pro
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
Ссылка на видео-версию
1143
