Lushnikov Live TV — 14:27 11 Ноября 2013 —
Игорь Водопьянов: «У нас не выработано концептуальное мышление, есть лишь сиюминутный менеджмент»
Бизнесмен Игорь Водопьянов и Алексей Лушников в телепрограмме «Особый взгляд»
Игорь Михайлович Водопьянов - экономический консультант, управляющий партнер в компании, которая занимается продажей офисной недвижимости.
Алексей Лушников - телеведущий, создатель и владелец телеканала "Ваше общественное телевидение!". Студия прямого эфира
телеканала "Ваше общественное телевидение!"
Санкт-Петербург
- А.Л: Здравствуйте, уважаемые телезрители! В эфире - «Особый взгляд», и мы традиционно встречаемся, чтобы пройти неплотным строем по информационным ресурсам, проанализировать окружающее пространство. Сегодня у нас - экономический понедельник и гость студии - Игорь Михайлович Водопьянов, глава управляющей компании «Теорема», практикующий экономист и человек, которого любят многие наши телезрители, с чем я полностью согласен. Здравствуйте еще раз, Игорь Михайлович! - И.В: Здравствуйте! - А.Л: Что ж, давайте займемся глобальными и серьезными вещами. Игорь Михайлович, ты читал бюджет Петербурга или хотя бы его пролистал? - И.В: Бюджет - очень объемный документ, который, на мой взгляд, бессмысленно изучать ради расширения кругозора. - А.Л: Это не развивает? - И.В: Нет. Единственное, что я уловил, так это то, что у нынешнего руководства города есть две большущие проблемы: первая - собрать деньги в бюджет, вторая – их потратить. И оба процесса не налажены должным образом. - А.Л: Тем не менее, достаточно много инфраструктурных проектов анонсировали, а затем их временно приостановил действующий губернатор - в пост-матвиенковские времена. Другие, как, например, мост через остров Серный, «реанимирован» весной текущего года - сказали, что его все-таки будут строить. - И.В: А теперь - опять НЕ будут. - А.Л: Да-да. Почему так происходит? - И.В: Мне кажется, не выработано концептуальное мышление, есть лишь сиюминутный менеджмент. Вот и кидает из стороны в сторону: в начале года кажется, что деньги есть, поэтому строим; к лету выясняется, что денег нет – значит, не строим, а осенью ситуация такова, что не смогли освоить даже запланированное – и все по новой. Плохо выстроена политика, но что-то делается. Так, я периодически вижу, что строят развязку на пересечении Обводного канала и Невы, в районе моста Александра Невского. Бодренько так ковыряются! А вообще весной говорят одно, летом - второе, осенью – третье. Остается на это смотреть и удивляться. - А.Л: Сезонные проекты. - И.В: Да. Чудны дела твои, Господи! - А.Л: Игорь Михайлович, любопытный казус (в хорошем смысле слова) нашего времени - аэропорт Пулково вводят или не вводят в эксплуатацию 4 декабря? Осталось очень мало времени. Будет новый гигантский аэропорт, большое и хорошее дело для города… - И.В: Мне кажется, он не такой уж и гигантский. Я недавно взлетал и видел новый терминал, насчитал всего восемь «хоботов» для стыковки с самолетами. - А.Л: Я так понимаю, что его сейчас откроют, а затем отремонтируют Пулково-1, и там будет еще восемь «хоботов». - И.В: Ну, да – «нарежут еще хоботов». Конечно, молодцы, что построили новый аэропорт, но я бы не преувеличивал его масштабы. Если сравнивать с каким-нибудь... - А.Л: Хельсинки? - И.В: Да, он, по-моему, будет поболе. А если с Мюнхеном или Франкфуртом, наш вообще покажется «маленьким терминальчиком». - А.Л: При этом он все же изменит ситуацию. - И.В: Конечно. И, слава Богу! Пятимиллионный город должен иметь более-менее приличный аэропорт. - А.Л: А как ты думаешь, количество рейсов увеличится? - И.В: Думаю, что да. По-научному это называется «слоты для обслуживания самолетов». Таких слотов наверняка станет больше, а, значит, и рейсов. Хотя вряд ли они подешевеют. Скорее всего, ситуация с ценой не изменится. - А.Л: На твой взгляд, Петербургу еще нужны аэропорты, или хватит одного? - И.В: При Валентине Ивановне, когда подписывали инвестиционные соглашения о строительстве нового аэропорта, город взял на себя обязательство не допустить в Петербурге появление еще одного «воздушного порта». Наверное, правительство Ленобласти в курсе. Поэтому вряд ли нам грозит дополнительный аэропорт. Может, будет что-нибудь мелкое, типа для бизнес-авиации. Например, я слышал, что «Газпромавиа» собирается где-то размещать свои самолетики. Но нас с вами это не затронет. - А.Л: Ты хочешь сказать, что твой самолет... - И.В: Не вводи в заблуждение телезрителей! Никакого самолета и даже вертолета у меня нет. - А.Л: Кстати, почему нет вертолета? Он стоит дешевле машины. - И.В: Не дешевле! -А.Л: Смотря какой. - И.В: Любой! Самый простой четырехместный «Робинсон», по моим представлениям, обойдется в $400 000. Я на нем летал и должен тебе сказать, что это страшно – нечто маленькое, скромненькое и тоненькое. Хотя и надежное. К тому же вертолет дорого содержать: высока стоимость техобслуживания и желательно иметь пилота. Конечно, можно самому навостриться и рулить, но профессионал лучше. Если все расходы сложить в столбик, получится очень дорого. Насколько я знаю, сейчас стоимость полетного часа вертолетного такси стоит 25 000 – 30 000 рублей, в зависимости от типа вертолета. Проблема в том, что летное время начинает считаться с момента, когда машина взлетела с базы, и заканчивает, когда она вернулась на базу. То есть выходит достаточно дорого. Если бы все было в разумных пределах, наверное, я бы пользовался. - А.Л: Но в мире все давно есть и этим активно пользуются. - И.В: В мире много чего есть. Например, чтобы ввезти в Россию самый маленький вертолет, надо уплатить таможенную пошлину, и на покупку взять кредит. А у нас можно кредитоваться только под 10% годовых, что подрывает экономическую модель вертолетного такси. - А.Л: Переходим к международной тематике - неким образом. Ты наверняка слышал о президенте Венесуэлы Николасе Мадуро. - И.В: Продолжателе дела великого Уго Чавеса? - А.Л: Да. И знаешь, что он видел своего предшественника в туннеле, регулярно там с ним встречается. - И.В: Птичка пролетала и что-то щебетала по этому поводу... - А.Л: Сегодня пришло сообщение - Мадуро заявил о введении в стране госконтроля за ценами на товары и услуги во всех отраслях экономики с целью их снижения. Правительство считает, что данная мера позволит обеспечить доступность товаров и услуг для населения. Как ты считаешь? - И.В: Мне кажется, попутно он должен рассказывать, что отсутствие товаров в магазинах напрямую связано с политикой Госдепа США, и что это происки врагов. А еще, что источником злой воли американского правительства является оппозиция, которая пытается захватить власть в стране и сместить господина Мадуро с поста президента. Думаю, такая риторика родит у населения надежду на то, что когда-нибудь станет лучше. Они идут с некоторым опозданием относительно Советского Союза и России. А мы запаздываем относительно Европы и уже пробовали так управлять государством - не получилось. Насколько я помню, в Венесуэле разразился гигантский кризис по части туалетной бумаги. Этой проблеме даже посвятили заседание кабинета министров, на котором предлагали ввести нормирование и подсчитать, сколько рулонов выдать каждому венесуэльцу. Мне кажется, модель управления, которую использует господин Мадуро, не очень жизнеспособна. Хотя Венесуэла - нефтедобывающая страна и вроде бы там должно быть «плюс-минус километр» нормально… Кстати, лево-популистское правительство работает не только в этой стране. Президент Аргентины Кристина Киршнер - жена экс-президента проводит очень близкую по духу политику. Например, ввела норму, согласно которой компании, осуществляющие импорт чего бы то ни было в страну, должны на такую же сумму осуществлять экспорт из страны. Как это должно происходить в рамках одной организации, непонятно. Одним словом, сейчас там серьезные проблемы с экономикой, хотя ранее Аргентина была одной из самых развитых стран Южной Америки. - А.Л: 100 лет назад Аргентина развивалась так же динамично, как Соединенные Штаты. - И.В: Да-да. Но все закончилось. - А.Л: Что ж, вернемся в Петербург. Фонтанка.ру сообщает, что Дмитрий Буренин, который менее года был председателем Комитета по развитию транспортной инфраструктуры, покидает свой пост. - И.В: Слушай, честно говоря, я не очень разбираюсь, как функционирует правительство Петербурга. - А.Л: А я думал, ты хорошо разбираешься. - И.В: Нет. Я постоянно сталкиваюсь исключительно с блоком, который регулирует строительную отрасль. - А.Л: Транспортная инфраструктура? - И.В: Это у нас как бы от Бога: вдруг где-то начинают строить развязку - почему именно здесь, а не там, непонятно. Ведь существовал Генеральный план Петербурга, включавший некоторые прогнозы развития, в том числе по транспорту. Но выяснилось, что выполнить задуманное нереально. Тем более что постоянно меняют приоритеты. Например, когда составляли Генплан, никто не знал, что мы будем принимать Чемпионат мира по футболу, и что придется тянуть метро к новому стадиону. Планы изменились - потащили метро туда. Соответственно, в рамках этого появились другие магистрали и развязки. Опять же сиюминутный менеджмент и нет стратегии – ни у правительства города, ни у правительства страны. А стратегии, которые все-таки вырабатываются, затем в 98% случаев не выполняются. - А.Л: Случайность или закономерность? - И.В: Это происходит по двум причинам. Первая - современный мир динамичен и прогнозировать, что произойдет через 10 лет, сложно. Хотя можно постараться. И вторая причина - к сожалению, мы не обладаем интеллектуальными ресурсами, которые позволили бы сделать такие прогнозы. - А.Л: Кадры? - И.В: Да. Я не вижу мощных аналитических умов и коллективов. Поэтому мы решаем проблемы по мере их поступления. - А.Л: Наверное, все-таки существуют заделы на будущее? Как жить дальше? Ведь Петербург развивается... - И.В: Мне кажется, что крайне самонадеянно рисовать, например, прогнозы развития промышленности Петербурга. Потому что, в основном, она представлена частными предприятиями. А они развиваются без всяких городских программ. И эти программы вряд ли чем-то им помогут. Я бы провел крупное зонирование. Не как в Генплане, где описан чуть ли не каждый квадратный метр и его функции, что, кстати, некоторым образом закрепощает город. Пусть зоны будут глобальные: жилые кварталы, промышленные районы и т.д. А затем прикинул бы, сколько у города денег, и рассыпал небольшой «корм» - инвестиции в инфраструктуру: сюда провести дорогу и вокруг нее начнется жизнь, здесь протащить водовод и развить жилищную застройку. То есть сосредоточиться исключительно на инфраструктуре и подпитать ее развитие «живительным гумусом», на котором будет нарастать город. - А.Л: Живительный гумус - это прекрасно! - И.В: А Комитет по промышленной политике я бы для экономии средств просто ликвидировал. - А.Л: Многие говорят, что в городской администрации есть мотив, позволяющий приостановить жилищное строительство. - И.В: В Санкт-Петербурге есть такая задача, и ее выполняют. - А.Л: Может, в некотором смысле это правильно? - И.В: Жилищное строительство в городе все равно ведется. И что значит «приостановить»? У строительных компаний есть трудовые коллективы, это огромные работающие механизмы. Нельзя сказать: «Все разошлись по домам!». Людям нужно платить зарплату, необходимо выплачивать лизинговые платежи за технику, плюс существуют денежные потоки, которые не остановить. В итоге, строители уходят в Ленобласть. Посмотри на «Девяткино», когда едешь по кольцевой! - А.Л: Там не только «Девяткино». На юге город тоже активно строится. - И.В: Просто мне кажется, что «Девяткино» - самый яркий пример. - А.Л: Около метро. - И.В: Да, там есть метро. Но этот район соединен с городом Токсовским шоссе, которое имеет по одной полосе в каждом направлении. Мне сложно представить, как люди будут оттуда выбираться. А при отсутствии детских садов и школ жителям придется отдавать детей в дошкольные и школьные учебные заведения Петербурга. Так ровным счетом ничего не решить! - А.Л: Это территория Ленинградской области. - И.В: Я про то и говорю, что строители переходят в область. - А.Л: Область ставит менее жесткие условия? - И.В: Ленобласть с некоторым опозданием стала ограничивать количество квадратных метров, которые можно строить на одном гектаре, и высотность. По-моему, разрешено не более 10 000 кв. м на гектар и не выше 12 этажей. Тем не менее, область заинтересована в строительных компаниях, потому что там совсем плохо с бюджетом и с развитием глобальной территории. Поэтому она всегда будет проводить более лояльную политику по отношению к людям, которые хотят что-то сделать. У Петербурга достаточно много денег, и, наверное, новые инвесторы ему не нужны. - А.Л: В Петербурге много мест, где можно строить? - И.В: До хренища! Если сравнить территорию Петербурга с классической старой Москвой, он по площади в административных границах больше. Проедь вдоль Обводного канала – одна старинная промышленность, которую выламывать и выламывать, потому что она по факту давно ничего не производит. Как правило, это цеха, сданные в аренду небольшим предприятиям и под мелкие складики. Аналогичная история с Октябрьской набережной: если смотреть по правому берегу, от Володарского моста до моста Александра Невского, там можно построить еще один город. Так и нужно делать! - А.Л: На твой взгляд, транспортная инфраструктура с этим справится? - И.В: Конечно, нужно развивать транспортную инфраструктуру. Но если мы будем строить объекты далеко от города, без этого тоже не обойтись. Например, город-спутник Южный, который находится за Пушкиным, потребует гораздо больших вложений в транспортную инфраструктуру, чем развитие городских кварталов, сейчас находящихся под «сомнительной» промышленностью. - А.Л: Недавно приняли решение о том, что «Балтийский завод» и «Адмиралтейские верфи» должны стать единой верфью, причем в Кронштадте. - И.В: Эта история находится под бодрым руководством ОСК - Объединенной судостроительной корпорации. Такая компания у нас есть, а кораблей нет. При этом у ОСК тоже постоянно меняется концепция развития. На определенном этапе была идея создать супер-верфи в Кронштадте, а территории, которые сейчас занимают «Балтийский завод», «Адмиралтейские верфи» и «Северная верфь», перепрофилировать. Однако от строительства супер-верфи отказались и теперь время от времени то выводят «Балтийский завод» из города, то нагружают его заказами. Это «живая ткань», которая постоянно меняется: год назад была одна идея, сейчас - другая. - А.Л: С точки зрения горожан, что интереснее в центре – «Балтийский завод» или девелоперский проект? - И.В: Люди, живущие в Петербурге, заинтересованы в развитии. Если мы посмотрим среднюю обеспеченность квадратными метрами петербуржцев, это будет 25 кв. м жилья на человека. В Европе, далеко не в самых передовых странах – 35. Таким образом, чтобы комфортнее жилось, надо построить по 10 дополнительных квадратных метров на петербуржца, всего 50 млн кв. м. Если горожане думают, что все для «понаехавших», это не так. Речь идет именно об их интересах. Следовательно, люди заинтересованы в строительстве больших жилых комплексов. В то же время им надо где-то работать, поэтому нужны передовые предприятия. А их приходится строить с нуля (доставшееся от Советского Союза бессмысленно). Я не говорю, что у нас совсем нет компаний хорошего уровня. Есть, например, «Завод турбинных лопаток». Походив по его цехам, я понял, что это действительно современное предприятие, выпускающее современную продукцию. Но большинство предприятий таковыми не являются. - А.Л: Чтобы предприятия стали современными, кто-то должен заплатить за их реконструкцию, правильно? - И.В: Правильно! Видимо, заплатить должен тот, кто в дальнейшем планирует получать прибыль. Но зарабатывать становится все сложнее, потому что бюрократичность экономики растет год от года и резко дорожают энергоресурсы. Если я правильно понимаю, электроэнергия на оптовом рынке Финляндии и России уже почти сравнялась в цене. Поэтому нам сложно конкурировать с предприятиями, расположенными за пределами страны: там рынок сбыта - целый мир, у нас – только Россия. И таможенное регулирование устроено так, что взаимодействовать с западными странами непросто - как привезти оттуда оборудование, так и экспортировать туда продукцию. Нам приходится конкурировать с фирмами, которые имеют кредитные ресурсы на уровне 3-4% (здесь, как я уже говорил - 10%). То есть мы становимся неконкурентоспособны. По мере того, как оставшиеся со времен Советского Союза предприятия амортизируются, а старое оборудование перестает работать, закупать новое просто невыгодно. Гораздо выгоднее разместить производство не в России, а за рубежом. Очень показательный пример я нашел в интернете: владелец Ростсельмаша сделал сравнительный анализ предприятий, выпускающих тракторы в Ростове и Канаде. - А.Л: Тоже Ростсельмаш? - И.В: Да, оба принадлежат одному владельцу. В таблице аккуратненько расписали все: энергетику, зарплату, количество персонала и т.д. Выяснилось, что при выпуске, если не ошибаюсь, тракторов на 270 миллионов в Канаде предприятие приносит 20 млн прибыли, а если перенести его на площадку в Ростов, на такое же количество продукции будет 15 млн убытка. Такова суровая правда жизни. Скажем, охранные функции в Канаде выполняют пять человек, если вдруг что-то происходит, приезжает и разбирается полиция. А чтобы обеспечить такой же режим в Ростове, требуется 150 человек. - А.Л: Что ж, давайте снимем звоночек. Здравствуйте, говорите, пожалуйста! - ЗРИТЕЛЬ: Здравствуйте! Меня зовут Михаил. Сейчас во дворах ломают асфальт и кладут плитку или булыжники. Ну, зачем? Асфальт – это нормально! Сейчас зима наступит, и опять все снесут тракторами, которые чистят тротуары. - И.В: Хороший содержательный вопрос. Из серии: почему у нас все плохо и нельзя ли сделать так, чтобы было хорошо? Полностью с вами согласен! Когда плохо - это плохо, а когда хорошо - хорошо. - А.Л: Переходим к следующей теме. Представь на одну минутку, что ты - Янукович... - И.В: Ё-мое! - А.Л: Представляешь? Классно! Главный украинский парень. - И.В: Надо такие съемки предложить. Помнишь, как в классическом видеоролике, когда они с Медведевым принимают парад, а Янукович семечки предлагает? - А.Л: У тебя есть выбор, не столько политический, сколько экономический: идти на евроинтеграцию или двигаться в сторону России. Что тебе, Игорю Водопьянову, президенту Украины ближе? - И.В: Украинцы - прекрасные люди, которые пытаются усидеть на двух стульях и получить деньги отовсюду. Наверное, в какой-то момент придется выбирать, на каком стуле сидеть. И мне кажется, что они выберут стул под названием ЕС, потому что, по их мнению, после этого Евросоюз начнет инвестировать деньги в Украину, чтобы та стала больше похожа на Европу. Сейчас не очень… Я думаю, украинцы переоценивают количество денег, которое к ним придет вследствие евроинтеграции. В то же время, имея богатый опыт общения с российской бюрократией и руководством РФ, в частности, с «Газпромом», они разумно предполагают, что дальнейшие отношения между Украиной и Россией будут строиться примерно так же и ни к чему хорошему не приведут. Одним словом, сейчас украинцы из двух неоптимальных путей выбирают для себя менее неоптимальный. - А.Л: Но ведь существуют и последствия политического характера. Окончательный разрыв с Россией... - И.В: Это не будет разрыв. Что произойдет после того, как украинцы подпишут ассоциативное членство с Европой? Изменятся тарифы, взимаемые при пересечении товарами границы в обе стороны. И все! Виз пока не будет, потому что ассоциативное членство с Европой автоматически не делает Украину участником Шенгенской зоны... - А.Л: А загранпаспорта? - И.В: Разве это мега-проблема? Ну, будут люди ездить на Украину по загранпаспортам. Причинно-следственной связи здесь никакой. Например, Турция подписала ассоциативное членство с Евросоюзом 50 лет назад. И что? Россияне спокойно ездят в эту «страшную» страну. Там прекрасные курорты – отдыхайте, радуйтесь жизни! Египет подписал ассоциативное членство с Евросоюзом 20 лет назад. И так далее. Ничего не изменится, кроме тарифов на провоз товаров. Правда, сначала они, скорее всего, резко поднимутся, чтобы «показать Кузькину мать». А потом начнем все регулировать. Вообще, если иметь во главе Роспотребнадзора такого прекрасного человека, как Онищенко... - А.Л: Уже нет. - И.В: Можно всех распугать. - А.Л: Нет Онищенко. - И.В: Мы до сих пор пожинаем плоды. Видимо, украинцам это поднадоело. - А.Л: Хорошо. Давай еще примем звоночек. Из тебя не совсем правильный Янукович получается… - ЗРИТЕЛЬ: Добрый день! Спасибо за ваши ответы, Игорь. Насколько я поняла, вы - строитель. Я волнуюсь по поводу моей трехкомнатной квартиры в «брежневке» во Фрунзенском районе. Спокойно себе жила и вдруг появилось сообщение, что в Красносельском районе людей «кинули» после расселения, когда старые дома снесли. Они ничего не могут добиться. Скажите, можно ли верить нашим властям и надеяться на то, что они поступят справедливо? Я приватизировала свою квартиру и хотела оставить ее родственникам. Можете вы что-нибудь посоветовать? Спасибо! - И.В: Зачем так волноваться, я не понимаю... - А.Л: Ну, переживает человек. Или пожилой... - И.В: Пожилому человеку свойственно переживать по любому поводу. Я предполагаю, что все эти страхи беспочвенны. - А.Л: То есть никто никого не обидит, я правильно понимаю? - И.В: Подожди! У нас есть серьезнейшая проблема обманутых дольщиков. Но если посмотреть в процентном отношении, на общем фоне цифры незначительные. В случае, описанном телезрительницей, скорее всего, люди недовольны жильем, которое им предоставили в обмен на снесенное. Вряд ли государственная политика будет заключаться в том, чтобы выставить всех бедных бабушек на мороз и бульдозером снести «брежневский» дом. Тем более что их будут сносить, хрен знает, когда. С «хрущевками» бы разобраться! Кстати, я ничего не понимаю в экономике предложенной реновации. Допустим, есть квартал с «хрущевками». Плотность населения в нем нельзя увеличить более чем в два раза, потому что действуют нормы озеленения, по парковочным местам и т.д. Но даже если так сделать, получается, что нужно построить 1 кв. м для существующих жильцов и 1 кв. м, который можно продать. Себестоимость одного квадратного метра при массовой застройке никак не ниже 40 000 рублей. При этом все сети рассчитаны на нагрузку, которая была, не выше! Значит, их нужно перекладывать. Так мы приходим к себестоимости в 80 000 рублей за кв. м. Плюс сами деньги чего-то стоят. Итоговая себестоимость – 100 000. Значит, продавать нужно по 120 000. Но кто будет покупать жилье за такие деньги в районах, где изначально строили «хрущевки»? Никто! Как здесь экономика бьется, я не понимаю. Без госдотаций массово сносить «хрущевки» и переселять людей в более комфортное жилье невозможно. - А.Л: А как это сделали в Москве? - И.В: В Москве снесли там, где можно было продать по нужной цене. Я предполагаю, что у нас с пятиэтажками на Варшавской улице экономика бьется, в Московском районе тоже. А в какой-нибудь Ульяновке кому продавать? Загадка! - А.Л: Спасибо тебе за «хрен знает, когда». Конечно, это отдельная тема. Теперь давай поговорим с тобой, как с сознательным застройщиком. Ты ведь строишь? - И.В: В основном, бизнес-центры. Строить жилье начал совсем недавно. - А.Л: Скажи, пожалуйста, сколько незаконных мигрантов ты привлекаешь на свои стройки? - И.В: У меня маленькая компания, своих мощностей не так много. Есть несколько бригад, которые занимаются финишной отделкой бизнес-центров. Но это квалифицированная работа, поэтому, в основном, ее выполняют русские и белорусы. Наши субподрядчики используют труд мигрантов из Средней Азии, однако их статус мне не известен. - А.Л: Считаешь ли ты, что необходимо привлекать такое количество людей со стороны? В Петербурге действительно не хватает кадров? - И.В: В Петербурге живет много людей, которые в состоянии работать. Но желающих трудиться на позициях, которые сейчас занимают мигранты из Таджикистана, нет. - А.Л: Их в принципе нет или это вопрос денег? - И.В: Их нет в принципе: люди не готовы выполнять имеющуюся работу за разумные деньги. Понятно, что если начать платить людям на стройке 100 000 рублей в месяц, скорее всего, желающие среди петербуржцев найдутся. Но экономика строительства такого не позволяет. - АЛ: А экономика упирается... - И.В: …в себестоимость строительства. По-другому никак. - А.Л: Говорят, у строителей высокая маржа, процент дохода. Это правда? - И.В: Маржа у строителей не так высока, как думают петербуржцы. Если не брать элитное строительство, которое составляет 5-7% от общего ввода квадратных метров, экономика проектов на периферии, продаваемых по 70 000 - 80 000 руб. за кв. м, не так прекрасна, как можно было бы подумать. Обойтись без низкооплачиваемого труда на таких объектах невозможно. Я читал интересную статейку, где анализировалось потенциальное количество людей, которые могут приехать в Россию из Средней Азии. Это максимум треть работоспособного населения – всего около 10 млн человек. - А.Л: Так оно и есть. - И.В: То, что мы сейчас видим - предельная миграция. Более того, мне кажется, что раздражение у населения вызывают не мигранты из Средней Азии, а наши дорогие россияне, которые живут в республиках Северного Кавказа, а здесь ведут себя, отнюдь не как коренное население. Ты заметил недавнее прекрасное и показательное событие? На рынке в Москве житель республики Дагестан - российский граждан (!) проломил череп каким-то тяжелым предметом российскому же милиционеру. Адекватным ответом на это стала высылка из страны 200 вьетнамцев. - А.Л: Да, не совсем зеркальный ответ. А каким ты видишь решение проблемы с незаконной миграцией? Оно вообще существует? - И.В: Конечно, есть способы решения данной проблемы: если какое-то явление нельзя предотвратить, его нужно систематизировать. Прежде всего, неплохо бы ввести въезд в страну по загранпаспортам. Наверное, это несложно сделать. - А.Л: Или по визам. - И.В: Давай сначала по загранпаспортам. Тогда можно будет хотя бы ставить отметку на въезде. Потому что сейчас и этого не сделать – мигранты приезжают по внутренним паспортам, им лишь выдают специальные миграционные карточки. А у любого паспорта есть номер, и в принципе можно создать Единую компьютерную базу, чтобы смотреть, сколько человек пробыл, зафиксированы ли нарушения и т.п. Паспортный контроль позволит отсекать людей, совершивших правонарушения на территории Российской Федерации. Второй важный момент - получение работодателями квот на мигрантов. Причем ввести квотирование не по количеству людей (никто не знает, сколько ему понадобится рабочих рук через год), а в процентах. Например, определить, что в строительной отрасли в одной конторе может работать не больше 20% мигрантов: например, из 100 человек – 20, из 1000 - 200 и т.д. Понятно, что я привожу абстрактные цифры. В одних областях сделать квоту больше – скажем, 30%; в других меньше - 10%. И если человек устраивается у тебя на работу, пусть даже с узбекским или таджикским паспортом, попадая в квоту, он считается легальным мигрантом. Решив две проблемы - учет на границе и удобство работодателей при получению квот, мы сделаем большой шаг вперед. - А.Л: Хорошо. Давай еще звоночек снимем. Здравствуйте, говорите, пожалуйста! - ЗРИТЕЛЬ: Добрый вечер! Меня зовут Надежда. Я живу в доме, который был построен в 1932 году. Он разрушается, идет трещинами. Почему на всех телеканалах, когда поднимают вопрос о сносе, говорят именно о «брежневских» и «хрущевских» постройках, которым от силы 50 лет? Моему дому - 81 год, а он стоит без капитального ремонта, при том что с деревянными перекрытиями. Я живу около станции метро «Лесная», у нас много таких домов. Что с ними делать? - А.Л: Спасибо! Вы знаете, я живу в доме, которому 147 лет. Он тоже стоит без единого капремонта, и тоже имеет деревянные перекрытия. - И.В: Лёха, тебе совсем не повезло! Твой дом находится под контролем КГИОПа, а в таком случае ему остается лишь развалиться. Ремонту не подлежит! Почему разговор идет о реновации «хрущевок»? Потому что это массовая серия застройки. И они массово же приходят в состояние, когда с ними обязательно нужно что-то делать. Наверное, если дом 1932 года с деревянными перекрытиями, это не есть плохо. Потому что у нас имеется два небольших бизнес-центрика с замечательными деревянными балками, не гнилыми и хорошего диаметра. При реконструкции мы их даже вынимать не стали - лаги перекрыли, заново накрыли фанерой и спокойно живем. В целом, разрушение домов в центре Петербурга – большая и серьезная проблема. У нашего города гигантская историческая застройка, и что с ней делать, я, честно говоря, не понимаю. Единственный вариант, который мне кажется реальным, и к которому мы обязательно придем - отселение целых кварталов с помощью государства. Для этого требуется политическая воля. Я уверен, что 10% петербуржцев не захотят уезжать и скажут: «Мы тут родились, тут хотим и помереть!». Любой частный инвестор сталкиваться с подобными ситуациями. Его «затроллят» в судах, и он ничего не сможет сделать. Поэтому единственный вариант - опираясь на политическую волю, объявить целый квартал аварийным и предоставить людям жилье, стараясь никого не обидеть. Хотя обиженные все равно найдутся. Затем можно передать все инвестору, который будет что-то строить. Но опять же большой вопрос: что именно строить? При существующем объеме исторической застройки придется оставлять лишь фасады, а внутри все полностью переделывать. - А.Л: От паркингов до кровли. - И.В: Под цели гостиниц - переделывать. Под жилье - тоже, потому что квартиры сейчас не такие, как было в конце XIX - начале XX века. Под бизнес-центры – выламывать и наполнять другими функциями. Даже если убрать из квартала прежних жильцов, а потом снова сделать жилье, все равно будут очень большие капитальные затраты. Как выйти из этой ситуации? Не знаю! Не все зависит от доброй или злой воли власти предержащих. Проблема действительно сложнейшая. - А.Л: Я предлагаю поднять еще одну тему. Вчера вечером бывший министр финансов, вице-премьер Алексей Кудрин представил на общественный суд идею о новой реформе полиции. - И.В: Интересно, что ее разработал мой приятель Вадим Волков. - А.Л: Тот самый Вадим Волков, который бывал у нас в студии? - И.В: Да, проректор Европейского университета. - А.Л: Ты в курсе? - И.В: Да, немножко почитал. - А.Л: И какие у тебя ощущения? Ты ведь любишь полицию, я знаю! - И.В: Подчеркиваю: я читал не саму концепцию, а некий комментарий к ней. - А.Л: Да-да. - И.В: Главная идея понятна и проста: мы долго и нудно идем своим путем, а потом смотрим, у кого лучше получается. - А.Л: Разделить всю полицию на три. - И.В: Да, на три мощных блока, то есть сделать аналог того, что существует в США. - А.Л: В Европе тоже. - И.В: В Европе не везде. Итак, есть федеральная полиция, которая подчиняется непосредственно Правительству РФ и Президенту РФ и занимается особо важными делами. Затем идет полиция регионального масштаба, замкнутая на региональные власти, и муниципальная, который отвечает за то, чтобы людям хорошо жилось в рамках конкретного муниципалитета. - А.Л: Общественный порядок. - И.В: Он самый. - А.Л: Регистрация преступлений, участковый и так далее. - И.В: Да-да. При этом система МВД полностью отменяется. - А.Л: Упраздняются МВД, Следственный комитет и ФСКН. - И.В: Я думаю, что наши власти никогда на это не пойдут по причине разнородности регионов. Например, я представляю, как может работать федеральная полиция, взаимодействуя с региональной в Петербурге. В Ростове и Волгограде тоже. Но я совершенно себе не представляю данную систему в Моздоке. Очевидно, что на Северном Кавказе полиция будет формироваться по этническому признаку и взаимодействие рано или поздно перейдет на уровень огневого противостояния. - А.Л: А если в одних регионах так, а в других иначе? - И.В: У нас же федеративное государство, а не конфедерация, при которой у регионов больше власти. Мы все время пытаемся унифицировать законодательство, придумываем законы, по которым должны жить и Москва, и Петербург, и Махачкала. Нечто среднее. - А.Л: Но у нас же действует как выборность, так и назначение губернаторов – в зависимости от решения региона. - И.В: В конечном счете, это разные способы встраивания человека в существующую единую систему. На систему управления это не влияет. Да, есть некие отличия. И, наверное, Чеченская республика вообще живет по собственному законодательству: де-юре это не оформлено, но де-факто так. - А.Л: Может, привести в соответствие территориальные единицы России, которые могут вписаться в прогрессивную форму взаимодействия? - И.В: Знаешь, недавно я смотрел репортаж из Калининграда. Там все в один голос заявляют: мы не можем жить по законодательству Российской Федерации, потому что у нас анклав. Ну, никак! Мы не можем развиваться и конкурировать с соседними странами. Проблема не решается десятилетиями! О чем говорить? Вадим Волков - большой молодец. Но предложенный им шаг радикальный и при нынешних властях реализован не будет. Скорее всего, его труды пойдут в архив. - А.Л: Какой у нас сегодня Игорь Михайлович Водопьянов... - И.В: …пессимистичный. - А.Л: Да. Хотя твой пессимизм всегда определялся мировоззрением и опытом прожитых лет. - И.В: Говорите-говорите! - А.Л: Давай опять вернемся к городу. Каким ты видишь его через определенное время - скажем, лет через двадцать? Ведь город наверняка изменится. - И.В: Я считаю, что за последние 20 лет - с 1993-го по 2013-й - произошли серьезнейшие изменения не только в городе, но и в стране. А за следующие 20 лет радикальных изменений будет гораздо меньше. Скорее всего, появятся отдельные проекты, но кардинально ни транспортная инфраструктура, ни ситуация с историческим центром не изменятся. Мы будем по-прежнему латать дыры. Безусловно, окажет свое влияние Европа, где бумажки бросать нельзя, складывать бутылки в лесу тоже, как и царапать что-нибудь на стенах. Я считаю, что культура городской среды в целом будет повышаться, но в рамках эволюционного процесса. За ближайшие 20 лет Петербург не станет красивым европейским городом. - А.Л: Да, оптимистичен сегодня господин Водопьянов… Игорь, еще один вопрос. В сентябре 2014 года должны пройти муниципальные выборы. Многие предполагают, что поскольку сегодняшний состав муниципалов формировался под эгидой «Единой России», власти будет легко провести на выборах своего губернатора, а других не допустить. Более того, выборы градоначальника тоже предрекают в ближайшем сентябре. Как ты считаешь, такое возможно? - И.В: Если коротко, я считаю, что полномочия муниципальных депутатов слабо финансируются. Поэтому их влияние на жизнь горожан ограничено, а значение депутатов принижено. Если говорить про фильтр, который сделали для выборов, думаю, его через какое-то время отменят - понятно, что он не работает. Действующие условия не позволяют его использовать. - А.Л: Губернаторские выборы через год будут? - И.В: Понятия не имею! Откуда я знаю? Это знает один человек, фамилия которого всем известна, но произносить ее нельзя. - А.Л: (Смеется.) Уважаемые телезрители, Игорь Водопьянов - глава управляющей компании «Теорема», наш невольный экономический и политический обозреватель был сегодня в студии. Спасибо большое, Игорь Михайлович! Пока! Телеканал «ВОТ!», «Особый взгляд», 11 ноября 2013, 20.00 polit.pro
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
Ссылка на видео-версию
617
