Lushnikov Live TV — 18:29 08 Ноября 2013 —
Даниил Коцюбинский: «На Руси до сих пор нет никаких гарантированных прав»
Журналист Даниил Коцюбинский в гостях у Алексея Лушникова в программе «Сумерки Третьего Рима»
Даниил Александрович Коцюбинский - журналист и историк, кандидат исторических наук. Преподаватель факультета свободных искусств и наук СПбГУ. Автор более 40 научных работ, нескольких научно-популярных и публицистических книг, радиоспектаклей.
Алексей Лушников - телеведущий, создатель и владелец телеканала "Ваше общественное телевидение!". Студия прямого эфира
телеканала "Ваше общественное телевидение!"
Санкт-Петербург
- А.Л: Здравствуйте, уважаемые телезрители! Это продолжение «Сумерек Третьего Рима» и в студии - Даниил Коцюбинский. Он ведет нас по удивительному миру исторических событий. Прошлая передача закончилась на том, что умер Иван Грозный. Что было дальше? - Д.К: Известна фраза Бориса Годунова из одноименной пьесы Александра Сергеевича Пушкина: «Достиг я высшей власти». Хотя достичь высшей власти и в полной мере Годунов не смог. Еще есть промежуточный, «буферный» персонаж - Федор Иоаннович, о котором мы сегодня тоже говорим. Итак, умер царь, ставший воплощенным воеводой Дракулой или Магомет-салтаном. За время его правления в Московии были уничтожены не только все политические субъекты, но даже политические субъекты политических субъектов. Периодически они пытались прорасти, но их превентивно гасили по мере обозначения. Иван Грозный полностью зачистил пространство! Все, у кого имелись амбиции, начисто о них забыли. И, насколько можно судить, вполне искренне. Нужно признать, что смерть Грозного и обстоятельства гибели цесаревича Дмитрия до сих пор покрыты мраком. Иван Васильевич действительно хворал – его жизнь была полна всяких приключений - и умер в 54 года почти развалиной, как, впрочем, и Борис Годунов. Но у Годунова была гипертония, а у царя Ивана, скорее, нехорошие излишества. Например, известно о большом количестве ртути и других веществ в его организме – видимо, так его лечили от сифилиса. Одним словом, человек умер весь в язвах. Однако при его кончине присутствовали лишь двое: Борис Годунов и Богдан Бельский. Они вышли и объявили народу, что царь умер, хотя совсем недавно играл в шахматы. Что произошло? Один из иностранных мемуаристов пишет, что Ивана Грозного придушили. Мы сейчас не будем вдаваться в подробности. Что дальше? Нет ничего более нестабильного, чем абсолютная стабильность. Уходит самовластный правитель, который «заточил» под свою персону систему управления, и на его место приходят другие. Они вынуждены строить все заново. Политическая российская моносубъектность приводит к тому, что никто в стране, в рамках действующей системы не пытается улучшить свое положение. Редко встречающиеся «экземпляры» с амбициями доходят лишь до влияния на главного субъекта, желая сделать так, чтобы он работал на них. После того, как умер Иван Грозный, персоной № 1 стал Борис Годунов - брат жены Федора Иоанновича, который вступил на престол. Наверное, из пьесы Алексея Толстого наши телезрители знают, что это был человек ограниченных душевных и интеллектуальных способностей. На практике это означало, что у власти находится кто-то другой. И по факту правителем оказался Борис Годунов, чья сестра - Ирина Годунова была женой нового царя. Кстати, его называли «тишайшим» или блаженным. - А.Л: Да-да. - Д.К: Хотя он не был лишен простых и не очень святых душевных струн. Например, любимое развлечение Федора Иоанновича – так называемая русская медвежья борьба, когда один или несколько человек пытались одолеть зверя. Более того, ему очень нравился миг победы, когда медведь задирал людей или сам становился трофеем. - А.Л: Для того времени это вполне… - Д.К: Наверное, как сегодня мультики. А супруга царя, Ирина Годунова была совершенно иного склада: волевая, под стать брату, это видно и по лицу. Правда, реконструкция Герасимова наполовину является художественным произведением, потому что по черепу точно восстановить черты лица невозможно. Интересно, что Федор Иоаннович во всем слушался Ивана Грозного, кроме одного - не разводился с женой, хотя у них не было детей. Вообще в наследство от отца Федор Иоаннович получил не столько выравненное в рамках сложившейся политической культуры пространство, сколько «холмистую местность». Во-первых, территория была огромная. Во-вторых, ему достался еще один протополитический субъект или сила, которой нужно было манипулировать в своих целях. - А.Л: Объясни. - Д.К: Точнее говоря, недосубъект - народ. В первую очередь, московский, но и в широком смысле. - А.Л: Сейчас речь пойдет о гражданском обществе. - Д.К: У нас его нет до сих пор. Тем не менее, власть или отдельные кланы продолжают манипулировать этой силой. При том что восшествие на престол Федора Иоанновича сопровождалось избранием на Земском соборе. Напомню, что данный орган появился при Грозном, но политической роли не играл и ничего не решал. Хотя сам факт возникновения Земских соборов важен. В память Ивана Васильевича врезался момент, когда в его бытность 17-летним юношей Москва вспыхнула: бунт, пожар, восставшие москвичи, убийство родственников по материнской линии и т.д. Он понял, что этого «медведя» надо держать на цепи и уметь использовать. Позднее, вводя опричнину, Грозный обратился к москвичам с просьбой «перебрать людишек», имея в виду бояр, которые трепетали, сидя в Боярской думе, и ждали, чем все закончится. Кроме того, царь созывал Земский собор, чтобы получить карт-бланш на продолжение своей политики, а когда тот зароптал, мгновенно отправил его участников под арест, кое-кого казнил, а некоторых разослал по городам и весям. Хотя важнее всего здесь то, что данный инструмент вошел в обиход. Поэтому Федор Иоаннович, являясь прямым наследником своего отца, все-таки получил от Земского собора утвержденную грамоту - своеобразный наказ. - А.Л: Послание. - Д.К: Да, послание народа президенту. Некий элемент сложившейся политической культуры. С чем столкнулся Борис Годунов? Конечно, у него не было проблем с Федором Иоанновичем. Бояре видели, что происходит, и понимали - надо пробиваться к телу: кто пробьется к Федору Иоанновичу, тот и будет править страной. А Борис Годунов в альянсе с Ириной Годуновой сидели прочно, тут ничего не поделаешь. Поэтому в рамках опекунского совета, который Иван Грозный оставил около Федора, и в котором, по разным оценкам было четыре, шесть или семь человек… - А.Л: Что значит «опекунский совет»? - Д.К: Федор был слабоумный, а не малолетний, как в свое время будущий Иван IV. - А.Л: Слабоумный в медицинском понимании? - Д.К: Ну, да, блаженный. Все понимали, что он не способен править самостоятельно. Значит, нужны опекуны. И здесь точно так же, как в 1533 году, «волки от испуга скушали друг друга» - опекунский совет сам себя пожрал. Прежде Глинская, не входя в совет, всех к ногтю прибрала, а сейчас Борис Годунов - один из членов совета - стал постепенно убирать коллег. Но делал он это не потому, что был паранойяльным, как Иван Васильевич, которому что-то мнилось. Годунову ничего не мнилось, все было на самом деле. Ведь первое, что стали делать другие участники совета - Шуйский, Мстиславский и примкнувший к ним патриарх Дионисий – убеждать Федора Иоанновича развестись с женой. Глупость, конечно, затеяли, но им очень хотелось избавиться от Годунова. Богдана Бельского еще раньше успели «загасить», когда он попытался возродить опричнину. Теперь начались разборки внутри совета. В итоге, одного Шуйского Годунов сослал и затем умертвил, Мстиславского постриг в монахи (тот умер в ссылке в конце 1590-х годов). Он был вынужден расправляться со своими конкурентами. Хотя при этом Годунов - всего лишь боярин, точнее говоря, ближний или великий боярин (такой у него был титул). В любом случае, не настоящий царь. Позднее он будет таким и для народа. Когда Годунов разобрался с основными конкурентами, а другие притихли, наступил непродолжительный период стабилизации в истории правления. Борис занялся государственной деятельностью, которую, по единодушному мнению всех историков, вел достаточно разумно и прагматично - в рамках реалий России того времени. Например, он построил новые города в Поволжье, чтобы оборонять границы государства с той стороны. Возвел каменную Смоленскую крепостную стену. Кроме того, сделал более разумную налоговую политику. - А.Л: Оптимизировал. - Д.К: Да, оптимизировал налогооблагаемую базу. Ранее налоги платили только городские жители, так называемые «черные посадские», а белослободчики - жители городских же кварталов, но принадлежавших монастырям, были освобождены от уплаты. Борис Годунов, сохранив объем налогов, перераспределил их, всех записав в тягло. В итоге, белослободчики остались недовольны, а чернослободчики, имевшие численное превосходство, были удовлетворены всеобщим и равномерным распределением рабства. Одновременно продолжалось закрепощение крестьян, потому что без них налоги платить невозможно. Данная государственная затея сродни колхозам. При всем при этом у Бориса Годунова оставался еще один конкурент - царевич Дмитрий. - А.Л: Конкурент на власть. - Д.К: Да. Кстати, он причислен к лику святых, как почти все московские правители, кроме Бориса Годунова. В 1591 году происходит загадочная смерть царевича Дмитрия в Угличе: девятилетний мальчик играл в «тычку», то есть в ножички, у него случился эпилептический припадок, что потом подтвердили игравшие рядом дети, и он сам напоролся на нож. Вместе со своей матерью, Марией Нагой - седьмой женой Ивана Грозного Дмитрий находился в Угличе в ссылке. Туда командировали дьяка Битяговского, чтобы он присматривал за обоими, и от них не происходила крамола. Мария Нагая стала кричать, что Годуновские наймиты убили ребенка, ударили в набат и народ рванул на двор, где находился Битяговский со своим сыном, юношей. Произошел самосуд - их убили. В Углич отправили Василия Шуйского, не имевшего к Борису Годунову особых симпатий (его семейство подверглось репрессиям). Шуйский составил подробное донесение, которое потом нашли в архивах. Его значительная часть сохранилась, и из текста следует, что оснований подозревать Бориса Годунова в убийстве царевича Дмитрия нет. Художественный и писательский ум историков подсказывает, кому была выгодна эта смерть. Конечно, Годунову! Однако историк Платонов резонно заметил, что не было никаких гарантий отсутствия детей у Федора Иоанновича. Интересно, что после смерти царевича Дмитрия у Ирины Годуновой родилась дочка от «тишайшего». Тоже вариант. Борис Годунов вполне мог сделать на нее ставку и не проводить династические эксперименты. Скорее всего, судьба царевича Дмитрия просто была трагической и имеющей далеко идущие последствия. Среди государственных достижений Бориса Годунова также следует отметить Тяжинский мир 1596 года: по договору со Швецией Россия вернула все прибалтийские земли, потерянные в ходе Ливонской войны. Фактически он компенсировал потери эпохи правления Ивана Грозного. В 1598 году наступила кульминация в судьбе Бориса Годунова - умер Федор Иоаннович. Прямых наследников нет, только по женской линии одна из княгинь Старицких. Но женщины все-таки побоку, а Годунов - шурин почившего самодержца, что по тем временам фактически означает родство. Впоследствии Романовы тоже будут говорить, что являются родственниками Ивана Грозного. Хотя они идут не по родственной, а по свойственной линии. - А.Л: Близких друзей? - Д.К: Нет. Но они - не кровные родственники. Здесь все так же: Годунов – брат жены царя, однако претендовал на престол и столкнулся с глухим ропотом внутри Боярской думы. Первым делом он попытался объявить царицей Ирину, потому что она - вроде как «царица-комсорг» и разослал по монастырям да церквям некий манифест с призывом к народу присягнуть на верность царице. Однако заход не сработал. Тогда Борис мобилизовал силы в лице своего ставленника Иова, которого сделал патриархом несколько лет назад (кстати, это первый русский, по сути, самопровозглашенный патриарх). Иов собрал своих церковных подчиненных, они подключили московский плебс и открыли все церкви в окрестных деревнях, стали приглашать людей на всенощную молитву. Данное начинание вызвало большой энтузиазм в народе. Сам Борис Годунов в это время находился в Новодевичьем монастыре, как бы удалился, последовав примеру Грозного: мол, я ухожу, власть мне не нужна, идите и просите меня. В итоге патриарху удалось организовать Крестный ход, и простые московские люди пришли к Годунову в Новодевичий монастырь на поклон. Говорят, какой-то мальчик выкрикнул: «Скажите его сестре, чтобы она уговорила брата царствовать». А устами младенца глаголет истина. Боярская дума в это время сохраняла, скажем так, враждебный нейтралитет. В конце концов, депутация во главе с Иовом вошла в палаты, где сидел Борис Годунов, и обратилась к нему с прошением. Он, как положено, несколько раз отказался, но потом согласился. Далее Земский собор 1598 года выбрал Бориса Годунова самодержцем, царем всея Руси. Однако сразу выяснилось, что новому правителю будет тяжело, потому что бояре озлоблены и с нетерпением ждут момента, когда Акела не то, что промахнется или состарится, а даст малейшую слабину. И такой момент наступил очень быстро: уже в 1599 году у Годунова начались серьезные проблемы со здоровьем, его буквально носили на носилках по Кремлю. - А.Л: А что у него была за болезнь? - Д.К: Скорее всего, гипертония. Вообще трудно сказать, что произошло. Говорят, когда Годунов умирал, у него шла кровь из носа и ушей, то есть было внутреннее кровоизлияние. Может, в XVII веке просто не умели останавливать кровь. Кто знает… Что происходило в это время? Шуйских он отчасти загасил, но остались враги в лице Романовых. Один член семейства - Никита Романов, брат Анастасии Романовой и шурин Ивана Грозного успел умереть своей смертью, но клан-то остался и находился близко к трону. - А.Л: Тоже шурин? - Д.К: Да, шурин Грозного. Романовы вполне могли претендовать на власть, как Годунов – через жену царя. Еще был будущий патриарх Филарет - Федор Никитич Романов, двоюродный брат покойного царя Федора Иоанновича, тоже родственник по женской линии. Одним словом, Романовы начали готовиться к перевороту. В 1600 году они собрали на своем дворе всю родню, вооруженных людей, слуг да холопов и стали ждать, когда умрет Борис Годунов. У него имелся несовершеннолетний сын Федор, подросток. Кстати, Борис Годунов считается первым русским прозападно ориентированным монархом, который учил наследника новейшим европейским знаниям. По воспоминаниям современников, Федор Годунов действительно был очень способным и умным молодым человеком, а его отец - разумным и технократически настроенным монархом. Вспомним, чем занималась Москва, начиная с правления Ивана III? Она пыталась использовать западные знания в строительстве и для упрочения государственности. То есть особой новизны не было, тем не менее, Борис Годунов остался в исторической памяти, как пример разумного умеренного западничества. Итак, вернемся в 1600 год. Романовы собрались с силами и ждали смерти царя, чтобы захватить власть. Что сделал Годунов? Он инспирировал политический процесс – обвинил Романовых в том, что они готовили какие-то коренья, желая отравить всю царскую семью. Они действительно готовили, но не коренья, а сабли. Однако нашли доносчика именно на предмет отравления. Поэтому позднее Романовых считали несправедливо подвергшимися опале, хотя они готовили заговор. Просто обвинения опередили их действия. - А.Л: Превентивно. - Д.К: Да. Арестовали всех братьев, постригли в монахи и разослали по разным монастырям. Они почти все погибли в ссылке - по разным причинам. Понятно, что по большей части, их умертвили: кого-то держали в яме и не кормили, кого-то придушили и т.п. Уцелели лишь двое - будущий патриарх Филарет (Федор Никитич) и его младший брат Иван. То есть достаточно сурово расправились с кланом. В этот самый момент Годунов вроде немного оправился от приступов болезни, но свалилась беда на страну в целом. 1601-1603 годы – время двух неурожаев подряд и страшного голода. При том что стратегических запасов зерна не было: что посеяли, то и съели. В общей сложности, умерло почти полмиллиона человек. Годунов отчаянно боролся с голодом и пытался помочь людям - в отличие от Грозного, который после пожара начал отстраивать себе дворец. Сперва царь раздал деньги, но инфляция свела его старания «на нет»: хлеб дорожал не по дням, а по часам, однако больше его не становилось. Он открыл государственные запасы и стал раздавать хлеб. В Москву со всех окрестностей хлынули голодающие и, конечно, на всех хлеба не хватило. Голландский путешественник Исаак Масс, который бывал в Москве, правда, чуть позже, писал, что у знатных и богатых горожан хлеб был, а у Бориса Годунова просто не хватило политической воли, чтобы заставить их открыть закрома. Он же не являлся тоталитарным правителем, как Иван IV, чтобы потребовать под угрозой смерти, а бояре утаивали и сами ничего не давали. Более того, у кого-то хлеб даже гнил. И это во время голода! Годунов разослал продотряды, чтобы они привезли в столицу хлеб. Те ездили по стране и собирали продовольствие. Но на обратном пути их часто грабить так называемые крестьянские повстанцы, которые в наших учебниках идут под грифом «восстание Хлопко Косолапа» - народного героя и предшественника Ивана Болотникова. Болотников, персонаж трагически цельный и по-своему симпатичный, но все-таки был предводителем бандитских отрядов. А вот Хлопко - бандит чистой воды, грабил и все. И, кстати, не он один. Таких «неуловимых мстителей», хотевших поживиться, было несколько десятков. Одним словом, начался продовольственный хаос. Ситуация осложнялась тем, что царь не наследственный, а выбранный, то есть не настоящий. Помните, мы говорили, что сформировался элемент рабской политической культуры, нечто, подобное «стокгольмскому синдрому»: народ-раб искренне верит, что он заодно с властью и ему хорошо от того, что он - раб, в этом его предназначение, а повиновение неминуемо? Казалось бы, должна происходить некая рационализация невыносимого рабского состояния. На Руси испокон веков было два утешения: первое - настоящий царь и второе - правильная вера. В данном случае православие, затем - коммунистическая идеология, а теперь вроде как снова возвращается православие. У самодержавия есть две основы - православие и народность, а народ должен чувствовать себя единым целым с правителем. Для этого нужная правильная вера и легитимный самодержец. Но вдруг все стали задумываться, легитимный ли царь. И, оказалось, что недостаточно! Значит, должен быть более легитимный. И альтернативный кандидат появился. Речь о Лжедмитрии I, который в 1603 году убежал из Москвы тайными тропами, через Киев и Литву отправился в Польшу. Этот человек выдавал себя за чудесным образом спасшегося сына Ивана Грозного - царевича Дмитрия. Откуда он взялся? Конечно, это не случайный человек, которому вдруг привиделось, что он должен спасти Россию, как в свое время произошло с Жанной Д`Арк, радевшей за Францию. Нет! Лжедмитрий – один из дворян, сильно потершийся в высших московских кругах. Он жил на подворье Романовых, когда те готовили восстание против Годунова, но сумел ускользнуть, потому что расправу начали не с него. Сначала Лжедмитрий постригся в монахи в каком-то провинциальном монастыре. Однако поскольку он был карьерно ориентированным и энергичным человеком, спустя какое-то время оказался в Чудовом монастыре, в Кремле. Там, благодаря своим не дюжим способностям и будучи на хорошем счету, довольно быстро стал писарем патриарха Иова. Человек действительно пер наверх, у него имелись харизма и ловкость. Не думаю, что Романовы его изначально... - А.Л: …готовили? - Д.К: Да, отправляясь в ссылку, они не говорили: «Ты пойдешь в Польшу!». Но какие-то разговоры на тему о том, что надо продумать вариант с чудом спасшимся царевичем Дмитрием, скорее всего, у Романовых шли. Давайте я немного забегу вперед, а потом вернусь к этому моменту. В то время Федор Романов (уже патриарх Филарет) находился в ссылке, подстриженный в монастырь. Вдруг он услышал, что Лжедмитрий двинулся из Польши, начал отгонять палкой приставленную к нему охрану, что-то напевать и насвистывать. Одним словом, он явно понимал, что происходит. Если бы нет, наверняка убоялся бы. Итак, вернемся к Лжедмитрию, точнее говоря - к Григорию Отрепьеву (таково настоящее имя этого человека). Его путь можно проследить пунктиром. Следы Отрепьева теряются после выхода из Киева, а в Польше уже возникает царевич Дмитрий. Причем его несколько раз выгоняли из Лавры – киевские монахи не поверили в чудесное спасение. И Константин Острожский, православный литовский князь сначала принял самозванца, а потом приказал своим гайдукам выставить его за дверь. А вот пан Вишневецкий с вниманием отнесся к рассказу этого человека, познакомил его с воеводой Мнишеком, и красавица Марина Мнишек, дочь воеводы, оказалась тут как тут. Судя по всему, Отрепьев влюбился. Ведь он вполне мог выбирать, на кого опираться. Однако Мнишек пообещал ему быстро собрать войско из лихих польских людей и авантюрных рыцарей. В конце концов, Лжедитрий добрался и до польского короля Сигизмунда. Тот сделал вид, что признал вновь прибывшего, хотя из переписки с Римом следует, что никто не верил в реальность данного персонажа. Тем не менее, его решили морально поддержать. Вообще надо сказать, что польский король не поддержал поход Отрепьева, он лишь дал ему возможность стартовать с территории Польши и двинуться на Москву. Набрав некоторое число польских авантюристов... - А.Л: Значит, это было не войско, а авантюристы? - Д.К: Нет-нет. Именно войско, состоявшее из добровольцев. - А.Л: Наемники. - Д.К: Даже не наемники, пошли и всё. - А.Л: Волонтеры. - Д.К: Были среди них и наемные люди, потому что Мнишек ссудил Лжедмитрия деньгами. Хотя были и запорожские казаки – 4000-5000 человек, которых просто позвали на лихое дело, и они согласились. Донские казаки тоже, правда, в меньшем количестве. Все они дошли до села Добрыничи, где годуновский боярин Мстиславский их разбил. И они с позором откатились в Путивль. Здесь надо сказать пару слов о том, почему восстание стало возможным. Дело в том, что имелись издержки, ставшие следствием успехов Ивана Грозного. К чему привело стремительное разрастание России в степную полосу? К тому, что государство вовлекло в свою орбиту казачество. А оно было не очень довольно тем, как с ним обращаются, накопилось много претензий. Кроме того, помимо запорожских казаков имелись донские, то есть русские казаки. Правительство раздавало земли боярским детям и каким-то свободным людям, готовым держать пищаль и пополнять ряды царского войска, но крестьянами обеспечили не всех. Людям давали землю, ружья и говорили: «Ты еще землю паши и налоги плати». Так появилось много вооруженных людей, недовольных своим положением и находящихся в пред-бунтарском состоянии. Сложившуюся в 1603 году в России ситуацию условно можно сравнить с ситуацией в Петрограде в феврале 1917-го, когда поднялись 50 000 вооруженных людей, не желавших воевать, недовольных тем, как с ними обращается правительство, и стремящихся что-то изменить в лучшую сторону. Здесь, прежде всего, восстал Юг, начали колобродить вооруженные, плохо обеспеченные, но в то же время чувствовавшие себя свободными люди. Плюс к ним подтянулись казаки и польские авантюристы, и вся эта масса попыталась «наехать» на Москву. Однако получила отпор. С точки зрения истории военного искусства на Руси, любопытно, что в сражении, о котором я говорил, русская армия впервые применила эшелонированный, линейный строй обороны, когда стрельцы стреляли из четырех рядов. Казалось бы, гражданская заваруха, но именно в это время отрабатывалась военная стратегия. - А.Л: Что происходит дальше? - Д.К: Умер Борис Годунов, и к власти формально пришел его сын Федор. Однако царская армия, которую тогда возглавлял Бельский, изменила новому государю и перешла на сторону Лжедмитрия. Хотя нужно сказать, что далеко не все русские полки встали под знамена самозванца – произошел один из последних всполохов регионализма. Например, новгородцы ушли в Новгород и т.д. То есть некоторые разошлись по своим «квартирам». На тот момент они не видели реального государя в лице Федора Борисовича и просто самоустранились. Бельский с основными силами вошел в Москву, 1 июня сверг юного царя, а 10-го его вместе с матерью, вдовой Бориса Годунова уже убили. Осталась сестра Федора, Ксения, вынужденная стать наложницей Лжедмитрия до приезда Марины Мнишек. - А.Л: И как правил Лжедмитрий? - Д.К: Кстати, правил он более-менее успешно - с точки зрения популярности у простого московского люда. Но, конечно, бояре, имевшие собственные виды, не воспринимали его, как легитимного правителя. Насколько я понимаю, претензий к нему хватало. Однако наши бояре - люди прагматичные, и если бы у них была возможность что-то получать для себя, они бы примирились. Но дело в том, что Лжедмитрий привез большое количество польских советников, на которых и опирался. Более того, он их уважал, будучи немножко европеизированным человеком. Даже называл себя императором, а не царем, причем Первым русским императором! - А.Л: Неплохо! - Д.К: У него даже на печати было написано, что он - император. Поэтому неудивительно, что в какой-то момент Лжедмитрия стали ревновать к полякам, а он начал допускать проколы. Например, во время поста ел телятину, не спал после обеда, в баню ходил в неположенное время, не любил, когда поддерживали под руки. А это традиция - ближние бояре всегда рядом и буквально поддерживают. - А.Л: Слишком много европейского. - Д.К: Да. Еще он ездил по Москве верхом, спрыгивал с коня и беседовал с народом. То есть у народа к нему претензий не было. Но бояре дождались момента, когда и у простого люда возникли претензии. Роковую роль для Лжедмитрия сыграла женщина… - А.Л: Красавица Марина Мнишек. - Д.К: На вид она была точно симпатичная девушка, раз сыграла роковую роль в русской истории, манипулируя мужчинами. Один ее въезд в Москву уже шокировал горожан: приехал свадебный кортеж с большим количеством вооруженных польских рыцарей - иноземцев. Это походило на... - А.Л: …захват. - Д.К: Да. И надо сказать, что в качестве колонизаторов, интервентов поляки далеко не самые талантливые. Никакой ксенофобии и национализма, я просто констатирую факт! Гораздо более успешные англичане, чуть помене - бельгийцы, шведы. Когда они приходили, особых конфликтов не возникало, а с поляками все сразу вспыхнуло. И не только потому, что они – католики (например, шведы – протестанты). Просто они вели себя очень высокомерно по отношению к москвичам. Спустя какое-то время состоялась коронация. Почему Марина Мнишек долго отказывалась возвращаться в Польшу и держалась за свой титул? Она была коронованной московской царицей, легитимной правительницей и вполне могла править в отсутствие мужа! Однако, в результате бестактных действий Лжедмитрия и его польского окружения созрели психологические предпосылки для бунта, во главе которого встал боярин Шуйский. - А.Л: Я смотрю, в русской истории Шуйские - молодцы. Не зря в фильме «Иван Васильевич меняет профессию» их не единожды вспоминают. - Д.К: Они - воплощенная смута. - А.Л: Березовский того времени. - Д.К: Да-да, к тому же многопоколенный. Я уже рассказывал, что они начали с подтасовки родословной, чтобы попасть в число знатных потомков Ивана Калиты. Вообще, происходившее тогда в Москве – яркий пример московской политической культуры в расцвете иррационализма и, я бы даже сказал, идиотизма. Бросили клич, что поляки бьют наших бояр и хотят убить царя. Народ поднялся по набату и стал бить поляков. В это время бояре ворвались в Кремль, убили Лжедмитрия, самого царя и объявили народу, что он был изменником. И такие объяснения народ принял, как вполне логичные: раз убили - значит, изменник! Просто так не убивают, правда? Еще был очень интересный эпизод с Марией Нагой, инокиней Марфой. - А.Л: Расскажи об этом, пожалуйста. - Д.К: В истории остался легендарный эпизод, как перед смертью Лжедмитрия показали как бы его матери - Марии Нагой, к этому времени - инокине Марфе. Она якобы сказала: «Нет, это не мой сын!». Хотя в реальности все было гораздо интереснее. Сделали следующее: когда Лжедмитрий прибыл в Москву, Марфу привезли из монастыря, и она подтвердила, что это ее сын, а когда Лжедмитрия убивали, ее позвали снова и услышали, что это не царевич Дмитрий. Такая была женщина, такие нравы, уровень гражданской и политической культуры. - А.Л: Корни конформизма ясны. - Д.К: Пополам с идиотизмом, прошу прощения! Ниже любых плинтусов! Тем не менее, заговор реализовали, и к власти пришел его инициатор - Василий Шуйский. Это был первый конституционный (условно говоря!) монарх на Руси. К тому времени представители высших эшелонов власти успели пообщаться с поляками, шла массированная интервенция новой политической культуры. Да, их не любили, с ним конкурировали, но именно от них русские узнавали, как все устроено на западе: есть семья, и короля избирают. Однако плотные контакты с поляками привели к желанию дистанцироваться от Европы. Вступая на престол 1 июня 1606 года, Василий Шуйский подписал так называемую Крестоцеловальную грамоту. Вообще, как Василий Шуйский целовал крест - это отдельная история. - А.Л: Крест целовали и раньше. - Д.К: Само по себе это, конечно, ничего не гарантирует. Если бы Шуйский удержался и укрепился, Крестоцеловальную грамоту наверняка забыли бы. Но он не так долго правил, чтобы с ней перестали считаться. Что пообещал своим подданным Василий Шуйский? Я процитирую несколько фраз, чтобы стало понятно, о чем речь. «Что мне, великому государю, всякого человека не осудя истинным судом с боярами своими, смерти не предати». То есть без суда не казнить. «И в отчих животов и дворов убрати и у жен и детей не отымати». Значит, не конфисковать имущество у родственников. «Буде которые с ними мысли не были». Здесь он говорит о людях, которые не состояли в заговоре – их не трогать. «Так же и у гостей» - то есть у купцов, торговых и «черных» людей. «Хотя которые дойдут до смертные вина и после жен дворов и лавок, животов не отымати, буде они в той или иной степени не повинны. Да и доводов ложных мне, великому государю, не слушати, а слушати всякими сысками накрепко и ставити сочей на оче». Обещает не слушать доносов, а инициировать судебные процессы с возможностью для обвиняемого оправдаться в ходе очной ставки с доносчиком. «Чтобы в том православное христианство без вины не гибли. А кто на кого солжет, сыскав того казнити» - доносчиков казнить. Вот такая «Конституция». - А.Л: Это уже не мало. - Д.К: Как сказать. Где гарантия того, что будет так, а не иначе? Я специально припас еще один документ. Сколько у нас времени? - А.Л: Осталось 5 минут. - Д.К: Давайте все-таки его коснемся, буквально в двух словах. Это документ не XVII века и даже не XVI, а XIII, конкретно - 1215 года. Причем далеко не первый такого рода в Европе, до него в Испании существовали аналогичные грамоты и хартии. Самая известная и распиаренная - конечно, английская Великая хартия вольностей. Это огромный документ с подробнейшим перечислением того, что король может требовать, а чего не может. Буквально: такой налог мы платим, а этот чрезмерный и, пожалуйста, его на нас не клади. - А.Л: Это XIII век? - Д.К: Да. Причем города должны сохранить свою вольность, а церковь – оставаться свободной. А у нас про церковь - ни слова, хотя и у нее имелись свои интересы. Горожан едва упомянули, «бегущей строкой», не так подробно, как бояр. И самое главное, что не прописан механизм контроля. Где гарантии? А если, допустим, царь не сделает обещанного? Крест поцеловал, прекрасно, но ведь он не будет целовать его по любому вопросу. Или патриарх снимет крестоцеловальную клятву. Например, Гермоген потом снимал ее с москвичей, присягнувших Владиславу. - А.Л: (Смеется.). - Д.К: Так вот, что под нажимом баронов Иоанн Безземельный пообещал своим вассалам и всем подданным? «Барона избрали 25 баронов из королевства, кого пожелают, которого должны всеми силами блюсти и охранять, и заставлять блюсти мир и вольности, какие мы им пожаловали, и это настоящей Хартией нашей подтвердили. Таким именно образом - самое главное - что если мы или наш юстициарий, то есть высший чиновник, или бейлифы наши - местный администратор, - или кто-нибудь из слуг наших в чем-либо против кого-либо погрешим или какую-либо из статей мира и гарантий нарушим, и нарушение это будет указано 4-м баронам из вышеназванных 20 баронов, эти 4 барона явятся к нам или к юстициарию нашему, если мы будем находиться за пределами королевства, указывая нам нарушения, и потребуют, чтобы это без замедления исправили. А если мы это не исправим, то есть мы что-то нарушили, к нам приходит совет из 25 баронов... - Кстати, у нас совет не предусматривался, хотя формально была Боярская дума, но ее даже не упомянули, как институт. - То тогда, если мы – Иоанн Безземельный - все равно не подчиняемся, эти 25 баронов совместно с общиной всей земли будут принуждать и теснить нас всеми способами, какими только могут, то есть: путем захвата замков, земель, владений и всеми другими способами, какими могут, пока не будет исправлено мнение согласно их решению. Неприкосновенной при этом остается наша личность и личность королевы нашей». Убивать короля они не могут, а посадить... - А.Л: И это за три века до событий с Василием Шуйским, о которых мы говорим?! - Д.К: Почти за четыре. Вот в чем разница между «Конституцией», которую пытались извлечь из Василия Шуйского московские бояре, и реальным общественным договором, заключенным англичанами в 1215 году. - А.Л: Даниил, здесь еще важно сказать, что вопросы собственности тоже были краеугольными во взаимоотношениях. - Д.К: Я снова возвращаюсь к тому, о чем уже многократно говорилось. Чтобы отстаивать вольности и права, их нужно иметь. А Москва вышла из Ордынского правового вакуума в качестве страны, где ни у кого нет никаких прав, одни амбиции и плавающие статусы, плюс физические силы и возможности давить, в том числе на монарха. Поэтому по горизонтали нельзя ничего зафиксировать. Единственное, можно попросить: «В следующий раз будьте с нами помягче! Пожалуйста, будьте милосердны! Давайте запишем, что вы обещаете быть менее жестоким, чем ваши предшественники». - А.Л: Когда условия, зафиксированные в английской хартии, появились в российской политической культуре? В каком веке? - Д.К: Они не появились до сих пор! - А.Л: (Смеется.) - Д.К: У нас ни у кого нет никаких гарантий. Дело Ходорковского – яркое тому подтверждение. Ведь у человека была своя вотчина. Где она и где ее хозяин? - А.Л: Ну, Ходорковский - тоже не агнец божий. - Д.К: Возьмите любого малого предпринимателя: захотели убрать торговые павильоны на остановках - и убрали! На Руси как не было, так и нет никаких гарантированных прав. В материальном плане это отражается на собственности. Но это еще и право критиковать власть, и право приезжать-уезжать из страны. В России с ним всегда было сложно. Последние десятилетия, можно сказать - одни из самых свободных... - А.Л: За всю историю. - Д.К: Да, за всю историю России. Потому что наша страна покоится на несвободе всех, кроме первого лица. А первое лицо является заложником амбиций и силовых ожиданий, которые гнездятся, роятся и булькают вокруг. - А.Л: Прервемся до следующей программы. Уважаемые телезрители, наше время закончилось. «Сумерки Третьего Рима» продолжаются, мы с Даниилом Коцюбинским встретимся через неделю. Спасибо вам большое! И спасибо Даниилу! Телеканал «ВОТ!», «Сумерки Третьего Рима», 8 ноября 2013, 15.00 polit.pro
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
Ссылка на видео-версию
531
