Расстрел на улице Дзержинского

По дороге в Катынь мы свернули не туда и попали в Смоленск. Долго плутали по городу, навигатор тупил, мы все время выезжали на улицу Дзержинского, и я каждый раз думала, что уж ее-то могли переименовать. Фамилия на указателях просто резала глаз. И вот наконец Катынь.

Мне раньше казалось, что я все об этом знаю. Когда в 1988 году я приехала в Польшу писать диссертацию, я была в советском неведении. Друзья-поляки спрашивали меня про Катынь, а я им говорила, что никакой Катыни нет, что есть белорусская деревня Хатынь, в которой гитлеровцы собрали народ в одну избу и подожгли ее. В школе нам часто про это рассказывали.

Теперь я думаю, что таких деревень в Белоруссии была не одна и не две, но властями была выбрана именно эта, как раз для такого случая, как со мной.

Поляки мне про Катынь, а я им про Хатынь.

Конечно, потом я многое об этом прочла, встречалась с людьми, у которых отцы погибли либо в Катыни, либо под Харьковом, либо в Медном Тверской области. А потом еще был фильм Анджея Вайды «Катынь».

Но это только факты, эмоций не хватало. А здесь, в лесу под Смоленском, глядя на ровные таблички с именами всех 4415 польских офицеров, чувствуешь эту трагедию душой. Когда натыкаешься глазами на специально выделенную табличку Янины Левандовской, единственной женщины-пилота, расстрелянной там же. Ей было всего 32 года, она недавно вышла замуж. К табличке с ее именем прикреплена, видимо, родственниками фотография. Белокурая, круглолицая, улыбается.

Фотография Ирины Ясиной

Мне только кажется или она похожа на Надежду Савченко, украинскую летчицу?

А рядом русское кладбище. Несколько десятков деревянных крестов, торчащих прямо в лесу, среди чудесных высоченных сосен. Еще несколько красиво огороженных братских могил. Ни там ни там ни одного имени. Над дорожкой сооружен удобный настил. Чтобы люди не ходили прямо по нераскопанным могилам.

Наш экскурсовод Ирина говорит, что раскопано чуть больше 200 могил: несколько персональных, если так можно выразиться, когда не знаешь имени, остальные — братские. Ирина говорит, что людей расстреливали на Дзержинского, 13, а потом привозили сюда хоронить. Да-да, на той самой улице Дзержинского, название которой так коробило, когда мы постоянно на нее попадали, заблудившись в Смоленске. Привозили и хоронили, потом, через несколько лет, расстреливали поляков. Почему тут? А тут дачи НКВД, территория охраняемая, посторонние не ходят. Семьи, дети.

Погладил по головке сына, поцеловал дочку и пошел исполнять приказ.

Фотография Ирины Ясиной

В музее — письмо Берии Сталину. Пишет, что эти польские офицеры явно враги советской власти, поэтому их надо расстрелять. Классово близких солдат распустили по домам. А эти, мобилизованные после того, как Германия напала на Польшу, даже не поняли, что их взяли в плен тоже враги, вошедшие без объявления войны с другой стороны. Западная Украина и Западная Белоруссия когда-то были польскими, да и сейчас части других государств.

Да что я все про них, солдат другой отчизны? Мне бы своих посчитать, похоронить, узнать, чьи они... Когда в 1990 году эксгумировали в третий раз польские захоронения, поляки сунулись на «российскую территорию». Копнули, нашли остаток ботинка, на котором было написано «сник». «Буревестник», обувная фабрика такая была. Только размер ботинка 20-й. После чего поляков оттуда прогнали. Причем было это в те благостные 90-е, когда мы не стыдились собственной истории, а просто хотели ее знать.

В Катыни мне надо было побывать давно, как и на Бутовском полигоне. А то я хожу каждый год в конце октября к Соловецкому камню на Лубянке в Москве читать фамилии расстрелянных в годы большого террора москвичей. Их списки составил «Мемориал». И даже выяснил, где они похоронены. Но теперь и он иностранный агент.

Фотография Ирины Ясиной

<div style="border:1px; width:450px; border-color:#701c1f; background-color:#F5F5F5; font-family:Verdana, Arial, Helvetica, sans-serif"><div style="float:right; text-align:right"><a href="http://polit.pro"><img src="http://polit.pro/logo.png" height="15"/></a><br /><a href="<?if()?><?else?>/_nw/275/51735527.jpg<?endif?>" class="class1"><img src="/_nw/275/51735527.jpg" width="105" border="2"></a></div><b style="font-size:13px"><span style="color:#701c1f;">14 Сентября 2015</span> - Расстрел на улице Дзержинского</b><br /><span style="font-size:11px"><a href="/news/1-0-27" title="Ещё материалы >>>" style="text-decoration:none; color:#000000"><div id="nativeroll_video_cont" style="display:none;"></div>По дороге в Катынь мы свернули не туда и попали в Смоленск. Долго плутали по городу, навигатор тупил, мы все время выезжали на улицу Дзержинского, и я каждый раз думала, что уж ее-то могли переименовать. Фамилия на указателях просто резала глаз. И вот наконец Катынь. <br /><br /> Мне раньше казалось, что я все об этом знаю. Когда в 1988 году я приехала в Польшу писать диссертацию, я была в советском неведении. Друзья-поляки спрашивали меня про Катынь, а я им говорила, что никакой Катыни нет, что есть белорусская деревня Хатынь, в которой гитлеровцы собрали народ в одну избу и подожгли ее. В школе нам часто про это рассказывали. <br /><br /> Теперь я думаю, что таких деревень в Белоруссии была не одна и не две, но властями была выбрана именно эта, как раз для такого случая, как со мной. <br /><br /> Поляки мне про Катынь, а я им про Хатынь. <br /><br /> Конечно, потом я многое об этом прочла, встречалась с людьми, у которых отцы погибли либо в Катыни, либо под Харьковом, либо в Медном Тверской области. А потом еще был фильм Анджея Вайды «Катынь». <br /><br /> Но это только факты, эмоций не хватало. А здесь, в лесу под Смоленском, глядя на ровные таблички с именами всех 4415 польских офицеров, чувствуешь эту трагедию душой. Когда натыкаешься глазами на специально выделенную табличку Янины Левандовской, единственной женщины-пилота, расстрелянной там же. Ей было всего 32 года, она недавно вышла замуж. К табличке с ее именем прикреплена, видимо, родственниками фотография. Белокурая, круглолицая, улыбается. <br /><br /> <img src="http://img.gazeta.ru/files3/537/7754537/1.jpg" border="0" alt=""/> <br /> <div align="center">Фотография Ирины Ясиной</div> <br /><br /> Мне только кажется или она похожа на Надежду Савченко, украинскую летчицу? <br /><br /> А рядом русское кладбище. Несколько десятков деревянных крестов, торчащих прямо в лесу, среди чудесных высоченных сосен. Еще несколько красиво огороженных братских могил. Ни там ни там ни одного имени. Над дорожкой сооружен удобный настил. Чтобы люди не ходили прямо по нераскопанным могилам. <br /><br /> Наш экскурсовод Ирина говорит, что раскопано чуть больше 200 могил: несколько персональных, если так можно выразиться, когда не знаешь имени, остальные — братские. Ирина говорит, что людей расстреливали на Дзержинского, 13, а потом привозили сюда хоронить. Да-да, на той самой улице Дзержинского, название которой так коробило, когда мы постоянно на нее попадали, заблудившись в Смоленске. Привозили и хоронили, потом, через несколько лет, расстреливали поляков. Почему тут? А тут дачи НКВД, территория охраняемая, посторонние не ходят. Семьи, дети. <br /><br /> Погладил по головке сына, поцеловал дочку и пошел исполнять приказ. <br /><br /> <img src="http://img.gazeta.ru/files3/537/7754537/2.jpg" border="0" alt=""/> <br /> <div align="center">Фотография Ирины Ясиной</div> <br /><br /> В музее — письмо Берии Сталину. Пишет, что эти польские офицеры явно враги советской власти, поэтому их надо расстрелять. Классово близких солдат распустили по домам. А эти, мобилизованные после того, как Германия напала на Польшу, даже не поняли, что их взяли в плен тоже враги, вошедшие без объявления войны с другой стороны. Западная Украина и Западная Белоруссия когда-то были польскими, да и сейчас части других государств. <br /><br /> Да что я все про них, солдат другой отчизны? Мне бы своих посчитать, похоронить, узнать, чьи они... Когда в 1990 году эксгумировали в третий раз польские захоронения, поляки сунулись на «российскую территорию». Копнули, нашли остаток ботинка, на котором было написано «сник». «Буревестник», обувная фабрика такая была. Только размер ботинка 20-й. После чего поляков оттуда прогнали. Причем было это в те благостные 90-е, когда мы не стыдились собственной истории, а просто хотели ее знать. <br /><br /> В Катыни мне надо было побывать давно, как и на Бутовском полигоне. А то я хожу каждый год в конце октября к Соловецкому камню на Лубянке в Москве читать фамилии расстрелянных в годы большого террора москвичей. Их списки составил «Мемориал». И даже выяснил, где они похоронены. Но теперь и он иностранный агент. <br /><br /> <img src="http://img.gazeta.ru/files3/537/7754537/3s.jpg" border="0" alt=""/> <br /> Фотография Ирины Ясиной</div> <br /><br /> Интересно, кто ему заказал найти могилу моего деда? Наверное, немцы хотели, чтобы я приехала под Ганновер, в Берген-Бельзен, где в огромной братской могиле хоронили умерших от голода красноармейцев. Там нет имен. Есть только у тех, чьи родственники нашли их и заказали таблички. Таблички изготавливают ученики соседних школ. Я заказала такую: Федулов Алексей, родился в 1907-м, умер в 1942-м. И немецкое написание, латиницей. Хотя бы так. <br /><br /> Таких имен под Ганновером около сорока. А всего в лагере было около 50 тыс. красноармейцев. Выжили — девятнадцать. <br /><br /> Ирина Ясина <br /> Журналист <br /> Газета.ру
		<script>
			var container = document.getElementById('nativeroll_video_cont');

if (container) {
				var parent = container.parentElement;

if (parent) {
					const wrapper = document.createElement('div');
					wrapper.classList.add('js-teasers-wrapper');

parent.insertBefore(wrapper, container.nextSibling);
				}
			}
		</script>
	</a></span></div>