Авторская колонка — 16:04 06 Сентября 2015 —
Все сама да сама…
Наталья Осс, Сексистские советы из женской консультации
История о том, как мамы-энтузиастки отпечатали для женских консультаций обменные карты, добавив туда сексистские советы по укреплению семьи, согласно которым женщина не должна будить в мужчине зверя, но должна уметь услужить мужу, быть второй, заставила прогрессивных людей привычно застонать — опять домострой, опять православие, опять посконное, домотканное, мракобесное теснит модерн и феминизм. Врачи женских консультаций, понятно, еще с советских времен носят в себе личинку садизма, городские власти подыгрывают православным консервативным активистам, а женщины страдают, подвергаясь психологическому насилию посредством брошюры о том, что надо быть второй, терпеть и слушать радио «Радонеж». А ведь в консультации может оказаться незамужняя женщина, которой эти советы сто лет не нужны или напоминают о ее статусе матери-одиночки. А тут предлагается картина мира, где гендерные роли не только существуют, но и архаизированы: мужчина — добывает и главенствует, женщина — сохраняет и подчиняется. Ну, это действительно невыносимо! Смириться с тем, что какой-то мужчина — возлюбленный, жених, муж, любовник — будет хотя бы формально играть в женской жизни начальственную роль. Особенно если женщина умнее и сильнее его. Требование смирения разбивает отношения чаще, чем измена. Весь этот опыт бабушек, которые умели вовремя смолчать, подставить тарелку с супом вместо выяснения отношений, испросить разрешения купить новые перчатки с целью ритуально подтвердить главенствующий статус мужа, хотя бюджет давно находился в женских руках, — весь этот опыт сначала дочери, затем внучки выкинули на свалку. В 90-е годы из советских семейных отношений вырвалось первое поколение действительно самостоятельных женщин. Они не отстаивали свое право быть лучше и главнее мужа в рамках брака (как делали их матери — отсюда культовый сувенир 70-х с деревянным поленцем и пилой, намекающий на женскую пилежку), они решили, что они могут быть полноценными личностями и без мужчины. Да и рассчитывать на него было бы странно — общество испытало такой жесткий шок, что речь шла не о построении семей, а о том, как бы сформулировать нового себя в новом времени. И мужчинам, и женщинам было неясно, как вообще теперь жить. Словечко «автоледи», принадлежность консьюмеристского лексикона 90-х, — если кто помнит, обозначало короткую шубку, в которой удобно было водить машину, и отлично описывало текущее состояние гендерного. Это сейчас феминизм отменил шубу, разменяв ее на три пуховика, а тогда женщине полагался мех. Модернизация гендера 90-х предполагала, что женщина уже существовала автономно, «авто», но по старой памяти все еще хотела быть феей, обольстительницей, «леди», таинственной иностранкой, женщиной по-иностранному, которая, конечно, была именно женщиной, в отличие от советской тетки. Из 90-х вышла первая партия бизнесвумен, которые носили сначала эти шубки автоледи, потом пересели на машины с водителем — жестких, хватких женщин, которые вели дела с мужчинами на равных. Оказалось, что женщина ничем не уступает мужчине, а часто и превосходит его. Она не пьет, не занята прожиганием жизни по клубам, не тратит деньги зря, сосредоточена на успехе, на ней еще — ребенок и родители, и часто бывший муж, оставшийся от начала карьеры эмансипе. Этой женщине пришлось походить на мужчину во многом — быть жесткой и сильной, не имеющей право жаловаться и не надеющейся ни на кого, кроме себя. Феминизм как стратегия был сформулирован уже потом, как оправдание и обоснование такого выбора. А вначале было безальтернативно — или сама-сама, или никак. Их личное счастье составляли в итоге или такие же хищные пассионарии из 90-х, или «никак» — мужчины-тюфяки для декорации. Девочки нулевых уже не были столь прямолинейны. Они сообразили, что бороться с мужчиной на его поле слишком трудно, тем более если нет такой амбиции — преуспеть вне женской реализации, стать ученым или космонавтом. Кто хотел быть ученым в нулевые? Только студенткой, спутницей взрослого дяди. Появилось поколение барби. В нулевые это был социально одобряемый выбор — хотеть стать куклой. Параллельно развивалось другое женское — офисные девушки, стремительно прыгающие из секретарей и младших специалистов в кресла начальников отделов, вице-президентов и генеральных директоров стали массовым явлением. Блистательное поколение красавиц и умниц, выращенных на 150 советах журнала «Космополитен» — все можно сделать самой, от характера до фигуры, и встретить такого же достойного селф-мейд парня. Но тут система дала первый сбой. Выяснилось, что таких же харизматичных и успешных мужчин на всех умниц не хватает. Мужчин же не учили становиться самостоятельными и ответственными, а учили носить лоферы из крокодила и гонять на «Ламборджини» от бутика в «Барвиха Лакшери Вилладж» до ночного клуба на Саввинской. К тому же — какой мужчина способен вытерпеть женщину, которая такая же, как и он, только лучше, потому что женщина — то есть ей пришлось работать в несколько раз интенсивнее, чем мужчине, чтобы достичь того же социального уровня. Нулевые селф-мейд-девушки надолго зависали в состоянии самостоятельности и выходили замуж, занижая планку — «пусть он менеджер в автосалоне, но он меня любит и хороший». Поколение красавиц, рыдавших в подушку после получения годового бонуса, достаточного для покупки «Лексуса», получило урок смирения. Барби же поломались совсем — дяди меняли их на вариант помоложе, выбрасывая на свалку старых отыгранных кукол. На рубеже нулевых и десятых появилась почти идеальная модель женщины — она уже умела все. И барби, и «Сколково»... Быть умной, образованной, преуспевающей, сексуальной, спортивной, женственной... Но, главное, манипулирующей. Женщина поняла: чтобы состояться в карьере и семье, придется притворяться. Бабушкина мудрость тут как раз и понадобилась. Одна такая девушка рассказывала мне, как побуждает молодого человека ухаживать за ней: после того, как они попрощались и он сел в машину, она стоит перед дверью подъезда и делает вид, что не способна ее открыть. Дергает за ручки и оглядывается беспомощно. Котенок! Мужчина выскакивает из машины и открывает. Заметим, она не предъявляет претензий к мужчине, который сам не сообразил открыть ей дверь, она устраивает демонстрацию беспомощности (имея два образования, экономиста и юриста, и два иностранных языка). Хотя мужчина мог бы и сообразить, что если девушка постоянно живет в этом подъезде, значит, как-то способна совладать с дверью. Наивен и податлив? Тем лучше. Женщины имеют двойную стратегию: одну — для себя, где она сильная, умелая, образованная, хорошо зарабатывающая, другую — для мужчины, где она слабая, глуповатая, зависимая. И быть другой невозможно. Вот манифест и не какой-то мезозойской эпохи Кобзона, а рэперский, из десятых: «Знаю, сложно будет принять мой образ жизни. Я не святой, и нет предела эгоизму.
Постоянные разъезды и движенья
. <...> Но если хочешь быть рядом, запасись терпеньем. Мне нужна та единственная в моем доме, чтобы возвращаясь, я всегда был спокоен, знала и уважала мои законы, ждала и провожала поезда с перронов, молилась за меня ночами, скучала, столько, сколько я обидел, столько и прощала». Мужчины, не предъявляющие мачистских требований к женщине, — ничтожный процент в популяции. Троих хипстеров на всех не хватит. Среднестатистический российский мужчина не проделал за 25 лет той огромной эволюции, которую проделала российская женщина, способная выжить даже на дне морском. Авторы брошюрки, вызвавшей ярость передовых людей, хотели как лучше. Авторы живут в реальном мире большинства, где мужчина требует, чтобы женщина «знала и уважала мои законы». И советы адресованы тем женщинам, которые еще не преуспели в искусстве манипуляции мужчиной, а жить-то надо. Там нет особенно дурных советов, если не считать дурной саму идею сделать вид, что женщина тут вторая, а он — первый. Мужчину больно бьют на работе, на него давит государство. И вообще кризис. Семьи в 90-е распадались, потому что женщина не могла простить мужчине его нищеты и ничтожности, его растерянности перед новыми обстоятельствами, а себе не могла простить своей силы и презрения к нему. Брошюрка учит, как сделать незаметной мужскому глазу эту женскую великую силу и не презирать мужчину за его главную слабость — желание демонстрировать силу. В сети большой успех имеет ролик с выступлением отца Олега Стеняева, священника храма Рождества Иоанна Предтечи в Сокольниках, где тот рассказывает, почему женщине по домострою жить очень выгодно. Это фактически демоверсия брошюрки. Священник рассказывает, как пришла к нему женщина, чей муж лежал на диване с телевизионным пультом, превратившись в предмет меблировки, с вопросом «что делать?». И получила совет: «испрашивать благословения супруга на любое действие — сходить ли в магазин, сколько потратить денег, что купить». В итоге на диване оказалась жена, а муж — у священника, с жалобой на жену: «я нашел уже третий приработок, а она все спрашивает, что ей делать, должна же и она что-то тоже решать». Слабость подняла силу с дивана. «Когда женщина ревнует за самостоятельность от мужчины — это очень неправильно», — заключает отец Олег Стеняев. И почти 9000 перепостов и восторженные комментарии от женщин и мужчин, которые сидят в офисах, феминизированные и эмансипированные по самый край. Одно дело быть феминисткой при падающем долларе и растущей нефти, когда бонус на «Лексус» ждет тебя в конце года, и совсем другое дело — на растущем долларе, падающей нефти, на фоне санкций. Можно только восхититься женщинами, которые в таких условиях настаивают на своей самостоятельности. Умные дамы иронизируют — нет, на современного мужчину покорность и смирение не действуют. То есть этот мужчина не хочет жить по домострою. Он ему невыгоден — ведь тогда придется все делать самому, а она — в салон, в музей, на курсы португальского, на танцы, на айкидо… Не случайно первым возмутился распространением брошюр именно мужчина, журналист. Конечно, случилось бы страшное, если бы женщины, притворившись слабыми, опять бы научились управлять мужчинами. Не удалось. Пресекли бабий бунт. Теперь опять сама-сама. Наталья Осс Журналист lenta.ru
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
260
