Авторская колонка — 17:50 19 Ноября 2015 —
Война без стратегии
Глеб Кузнецов, о том, что нужно для победы над терроризмом
За пять дней общим местом стали разговоры о том, что теракты в Париже и над Синаем сформировали совершенно новую повестку дня. От конфликта Россия и Запад переходят к союзу в борьбе с мировым террором. От сложных игр вокруг политического будущего Асада — к пониманию того, что Асад вовсе не ключевая проблема Ближневосточного региона. Франция, как и Россия, пострадав от террора, берет на себя роль посредника в деле сближения Москвы и Запада и наиболее активного противника ИГ среди западных государств. На первый взгляд, все выглядит достаточно оптимистично. Но есть ли под этой выплескивающейся в медиа волной праведного гнева и объединительной военной риторики серьезные основания для надежд на победу и безопасность? Как французские бомбардировки, скажем, Ракки — официально столичного города ИГ — помогают в том, чтобы из пригородов Брюсселя не выехал по месту назначения очередной смертник? Никак. Но с другой стороны, бомбить ведь надо. Люди требуют сжатых губ, желваков, решительности и мести. И не на Брюссель же обрушивать огненное возмездие. Так формулирование стратегии заменяется сиюминутной политической логикой. Олланд пытается собрать осколки репутации и не похоронить свою политическую партию под обломками своего президентства. Россия последовательно демонстрирует потенциальным союзникам и потенциальным же противникам силу и мощь своего оружия. Все вместе показывают непреклонную общую волю и стремление забыть о противоречиях, чтобы победить в том, что называют Третьей мировой войной, — войне с террором. Война идет. Это бесспорно. Но для меня преувеличением и даже опасным самообманом представляется тезис о том, что мы стоим на пороге создания коалиции, нового союза, способного не только победить на полях боев в Сирии, но и обеспечить устойчивый, прочный, безопасный мир и для Багдада, и для Дамаска, и для Москвы с Парижем. Общего видения того, что представляет собой так называемый мировой терроризм, как не было, так и нет. Ни один союз не может быть прочным без формирования того самого «образа врага». С кем идет борьба? С ИГ? С агрессивным политическим исламом, допускающим для себя военную и террористическую методологию в целом? За сохранение режима Асада в Сирии и территориальной целостности Ирака? Это все не праздные вопросы. Ответы на них определяют не только стратегию борьбы, но и саму возможность союза, о котором экзальтированные политики и журналисты говорят чуть ли не как о свершившемся факте. Нет и общего понимания причин и предпосылок развития нынешней ситуации. Позиция номер один. Жил-был Ближний Восток. Там были дивные «светские режимы». Они мирно и спокойно управляли благодарным народом, купаясь в лучах его любви, строя больницы и школы, занимаясь мирным экономическим развитием. И тут в один трагический день американская военщина вместе со своими европейскими союзниками пришла, инспирировала революции и гражданские войны, и все это — бац — и разрушилось. А на обломках возникло жуткое «Исламское государство». И вот теперь сам Запад пожинает плоды своей близорукой и недальновидной политики. Имеет право такая позиция на существование? Бесспорно, да. Но есть и позиция номер два. Палачи и убийцы, диктаторы из так называемых «светских», а на самом деле вполне «террористических» режимов насаждали в своих странах коррупцию, давили народ, правили на страхе и терроре. Именно государственный терроризм, ограничение прав огромных групп населения и постоянное давление привели к тому, что в глубине задавленного общества возникли радикальные, революционные группы, наиболее успешным из которых и стало ИГ. Офицеры иракской армии пошли на службу ИГ не потому, что они не смогли найти себя в мирной жизни, а потому, что они делают на службе халифа Ибрагима ровно то же самое, что творили в регулярной армии Саддама во время, скажем, операции «Анфаль», закончившейся уничтожением сотен тысяч курдов. Расправы, казни, изнасилования, продажа в рабство — разве что с меньшим, чем у ИГ, театральным эффектом. И вообще, Джихади Джон — жалкий ученик по сравнению с саддамовским Химическим Али. Есть еще и позиция номер три. Преступное Государство Израиль лишает мирных палестинцев их земли и будущего, провоцируя формирование террористических групп, и поджигает весь Ближний Восток. В этой логике решение проблемы должно, получается, лежать в области уничтожения Израиля, о чем мечтают те самые «лишенные будущего» палестинцы, а также Иран и многие монархии Залива. После парижских терактов это со свойственным северянам простодушием озвучила шведская дама — министр иностранных дел. При этом Россия, чье северное простодушие изрядно подпорчено византизмом, с удовольствием обсуждает с Нетаньяху разные аспекты борьбы с ИГ, но при этом публично — устами заместителя главы внешнеполитического ведомства — называет ХАМАС и «Хезболлу» своими партнерами на Ближнем Востоке. А ведь есть еще и точка зрения тех самых стран Персидского залива, которую многие пытаются свести просто к «спонсорству ИГ». Хотя «Исламское государство» в нынешнем виде — реальная и зримая угроза суверенитету ближневосточных королевств и эмиратов. И для нефтяных монархий, как показывает опыт последних десятилетий, представляются вполне приемлемыми разрозненные и, в отличие от ИГ, не имеющие собственных территорий религиозно-террористические группы или организации по типу «Аль-Каиды» — венчурные фонды, финансирующие «проекты» и «стартапы» в области террора и насаждения агрессивного ислама. Несложно заметить, что если военная победа в Сирии и прекратит формальное существование ИГ как квазигосударственного образования с территорией, подданными и претензиями к сопредельным странам, то это не только никак не поспособствует концу подобных групп, наоборот, — придаст им силы. Кстати, бомбардировки «Аль-Каиды» в Афганистане начались лишь спустя три недели после терактов 11 сентября 2001 года. Американцы потрудились спланировать военную операцию, сформулировать стратегию — вполне успешную с военной точки зрения. Франция не обратила внимания на подобные мелочи. И это вызывает достаточно большие сомнения в серьезности намерений и шансах на успех ее военных и дипломатических усилий. Логика «ввязаться в бой, а там посмотрим» была недостаточно хороша даже для Наполеона, а Олланд — никак не Наполеон. Что нужно, чтобы за волной медиасообщений и громких, но бесполезных политических заявлений проступили черты серьезной работы с ненулевыми шансами на успех? На мой взгляд, минимально необходимо следующее. Первое. Единая позиция стран-участников коалиции по тому, что собой представляет мировой терроризм. Необходима политика нулевой толерантности по отношению к любой группе, допускающей для себя террористические методы борьбы. «Интифада ножей» в Израиле — это такая же угроза миропорядку и такой же терроризм, как взрыв нашего самолета и террор во Франции. Второе. Готовность стран-участников коалиции к наземным боевым операциям не только в Сирии, но и в Ираке, Афганистане, Северной Африке. Без наземной операции внешних сил, а затем полицейских, по сути, действий этих самых сил на неопределенно долгий срок победа невозможна. Третье. Формулирование общей политики для Ближнего Востока. Пока эта территория остается ареной борьбы внешних сил за геополитическое доминирование, горячей частью мировой шахматной доски не будет ни мира там, ни прекращения террора здесь. И четвертое. Осознание того, что борьба будет долгой. А успехи, которые можно предъявить прессе, — редкими. Общий стратегический провал бушевской «Несокрушимой свободы», начавшейся с успешных военных операций, связан именно с тем, что и мировое сообщество, и сами американцы устали от «бушизма». Вчерашние герои — борцы с террором — превратились в «ненужные жертвы» и реализаторов «ошибочной внешней политики». Выборы раз за разом приводили к власти носителей «умеренной» позиции, фактически капитулянтов, требовавших свертывания военных операций. Такова логика демократии. Получив резкий шок, общество готово на все, чтобы отомстить обидчику и уничтожить угрозу, но по мере ослабления внешнего давления люди начинают считать расходы и жертвы, уставать от агрессии. Какой бы успешной ни была нынешняя операция, если через год-два внешние силы уйдут из региона, снова будут созданы предпосылки для возрождения ИГ и новой волны террора. Глеб Кузнецов Политолог lenta.ru
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
270
