Lushnikov Live TV — 16:40 31 Марта 2012 —
Владимир Мукусев: «Вера должна прорасти изнутри, а не быть навязанной снаружи»
Журналист Владимир Мукусев в телепрограмме «Yellow submarine»
Владимир Викторович Мукусев – журналист, политолог, автор и ведущий ряда телевизионных проектов. В конце 1980-х годов – ведущий и выпускающий редактор программы «Взгляд». Студия прямого эфира
телеканала "Ваше общественное телевидение!"
Санкт-Петербург
- В.М: Здравствуйте! В эфире - очередное погружение «Желтой подводной лодки», и я, ее капитан, Владимир Мукусев. На борту закон один - звучат Beatles и на фоне их замечательной музыки в студии появляются гости, мы вспоминаем молодость и не только. Я с удовольствием представляю своего первого гостя – человека, который уже 20 лет устраивает праздники. Этот Аскольд Конович - профессор, доктор и т.д. Я не буду перечислять все его регалии. Важно, что кафедра, которую он придумал и создал 20 лет назад, сегодня празднует юбилей. Начнем с маленькой зарисовки, которую подготовили студенты Аскольда Аркадьевича. (Показывают видео.) Я-я-я-я-я-я-я-я-я - декан! Отчислен! Отчислен! Восстановлен! Я - декан! Отчислен! Отчислен! Восстановлен! Я - декан! Отчислен! Отчислен! Восстановлен! Я - декан! - Профессор, доктор педагогических наук, заслуженный деятель искусств, академик РАЕН (Российская академия естественных наук – прим. ред.), преподаватель истории и теории театрализованных форм досуга, актерского мастерства и режиссуры, режиссуры художественно-спортивных представлений, режиссуры театрализованного представления и концерта - Аскольд Аркадьевич Конович. - В.М: (Смеется.) Аскольд Аркадьевич Конович! Аскольд, мы на «ты»? - А.К: Да! - В.М: Как тебе это? И скажи два слова про кафедру, как она правильно называется. - А.К: Я вижу этот ролик впервые, студенты сами его смонтировали для мероприятия. А на мероприятии мне было не до того - мы праздновали 20 лет кафедры в ТЮЗе. Настоящий гвоздь программы! Но я умоляю больше так не делать, ни один капустник и так не обходится без пародии на меня. - В.М: Понятно. И как точно называется кафедра? - А.К: Кафедра режиссуры и продюсирования театрализованных шоу-программ. 20 лет назад, когда создавалась, она имела более точное, но менее яркое название - кафедра режиссуры театрализованных и традиционных форм досуга. А потом появились продюсерские дела и т.п. - В.М: Поздравляю с 20-летием! - А.К: Спасибо! - В.М: К юбилею мы еще вернемся. Второй гость студии… Я боюсь сказать «друг», потому что это очень большое слово. Скорее, товарищ и коллега по работе, а также преподаватель, доцент Санкт-Петербургского государственного университета кино и телевидения Сергей Потёмкин. Его представление будет иным. Мы покажем фрагмент из фильма, где Сергей Витальевич выступил в роли соавтора сценария и режиссера. Фильм называется «Город без солнца». (Показывают фрагмент из фильма «Город без солнца»). - Людмила: Говорят, что когда дети во сне улыбаются, им снятся ангелы. - Егор: Значит, я сплю. - Людмила: Нет, просто ты - ребенок. - Свечник: Они приходят только к детям. Ангелы боятся нас. - Людмила: Почему? - Свечник: Хорошо живем. Вы - верующие или туристы? - Егор: Туристы. - Людмила: Верующие (смеется). - Свечник: Верующие туристы… Да все мы – туристы, идем неизвестно откуда и неизвестно куда. Хорошо, если маршрут приведет к Богу. - Людмила: Я его боюсь! А можно ли верить, боясь? - Свечник: Бояться надо себя. Нет никого страшнее нас с вами. Да-да! Как вас зовут? - Людмила: Людмила. - Свечник: ??? - Егор: Егор. - Свечник: Людмила и Егор, храни вас Бог! Пора мне звонить к вечерне. - Людмила: А можно с вами? - Свечник: Можно. Звонарь преставился третьего дня. Был на 20 лет моложе… Пути Господни… Теперь вот звоню я - свечник. Звон колоколов. - В.М: Это последняя роль великого питерского актера Николая Трофимова. - С.П: Да, Николая Николаевича. - В.М: Итак, Сергей Витальевич Потёмкин - мой гость и товарищ. А теперь, почему именно этот фрагмент и в студии сразу три преподавателя. Дело в том, что я утром готовился к передаче; что делал уважаемый Аскольд Аркадьевич, не знаю, а Сергей Витальевич был в церкви. Церковь давно стала важной частью его жизни. Он ходит туда каждую субботу. Да, Сережа? - С.П: Да. И по воскресеньям. - В.М: Я говорю об этом неслучайно, потому что тема сегодняшней передачи - церковь и искусство. (Звучит музыка, играют бубны, в студии появляются танцующие девушки.) - В.М: Что происходит? Девочки, кто вас пустил? Здесь прямой эфир! Охрана есть или нет? - А.К: Так-так… - В.М: Уйдите отсюда, пожалуйста! Кошмар! - А.К: Весело у вас тут, Владимир Викторович (смеется). - В.М: Сережа, прости меня, пожалуйста. Знаешь, за что? Ты единственный был не в курсе, что нам попытаются сорвать передачу. Любое подобное выступление - плохой сюрприз… Ты пугаешь меня своим молчанием. Не уйдешь после того, что увидел? - С.П: Эх... Шутка. - В.М: (Смеется.) Сережа, я хочу, чтобы мы сегодня поговорили об уместности таких «представлений». Аскольд, это твои студенты. Давай расскажем зрителями, что произошло. - А.К: Готовясь к этому разговору, мы посмотрели праздник кафедры, несколько номеров, а поскольку общеизвестна история с прорывом девушек в церковь, чуть ли не к алтарю, решили... - В.М: Давай с этого и начнем! Скажи, существует ли жесткая граница: это – шуты, это – артисты, а это - те, с кем хорошо выпить рюмочку в свободное время? И есть церковь, где нужно только молиться, думать о высоком, духовном и смешивать эти вещи ни-ни. - А.К: Вопрос очень сложный. Если подходить ко всему ортодоксально, шуткам в церкви не место. А если посмотреть шире, со времен язычества, выяснится, что народ всегда тянуло на площадь и в балаганы. Поэтому я категорически против противопоставления игрового площадного действа и веры. - В.М: Веры или церкви? - А.К: Для меня это синонимы. Кстати, я сам хожу в церковь. Моя мама, Заслуженный учитель России водила меня в церковь, когда за это исключали из партии и увольняли с работы. Я крещеный и хожу в церковь, где крестили мою дочку, отпевали маму, а священник работал со мной на праздниках 20 лет назад. Он занимался колокольными звонами и участвовал в моих театрализованных действах. Мы с ними ездили по всей стране. Потом он закончил Духовную семинарию и сегодня возглавляет церковь. Я не буду называть его имя. - В.М: Интересно. - А.К: Понимаете, все так взаимосвязано... Одна моя студентка пишет диссертацию на тему «Единство светского и религиозного в праздничной обрядовой культуре». Нет никаких противоречий! - В.М: Спасибо, Аскольд! Сережа, как человек воцерковленный, просвети нас. Вероятно, для тебя и этот разговор является попыткой греха. Можно ли соединить несоединимое? - С.П: Почему сразу греха? Церковь не выступает против культуры. Наоборот, она всегда старалась воцерковить культуру, стремилась к единству с нею. Достаточно вспомнить, например, литературу XIX века и более раннюю, на протяжении 10 веков христианства на Руси. Это была культурная страна, несмотря на то что искусство являлось церковным. - В.М: Давай зафиксируем этот момент: церковь – это, прежде всего, культура... - С.П: Не совсем. - В.М: Она растет оттуда. Я имею в виду основание: приобщение дикого, первобытного и неграмотного человека к лучшим образцам для подражания. По сути, так? - С.П: Мне трудно с этим согласиться – очень образно и сложно. - В.М: Хорошо. Сейчас я попрошу моих уважаемых помощников дозвониться до священника, отца Иоанна. Надеюсь, мы услышим его мнение на сей счет. Реплика в студии: «Дозваниваемся!». - В.М: Отлично! Идем дальше. Аскольд, вопрос к тебе. Используешь ли ты на своих мероприятиях и в представлениях церковные или библейские мотивы? Не знаю, как точно сказать. Цитируешь ли ты церковь? - А.К: Дело здесь в другом. Например, 1917-й год, революция и Декрет об отделении церкви от государства. Что происходит? На лекциях об истории праздников я рассказываю студентам, что в то время все антибуржуазные действа назывались мистерией освобожденного труда и мистерией революции. То есть слова заимствовали из средневекового церковного языка. Дальше - обрядность. Крестины стали звездинами, вместо креста использовали звезду. Причем в той же купели! Студенты смеются. На самом деле, никуда не деться. Это многовековая культура. - В.М: Аскольд, секундочку! Одновременно с этим расстреливали священников, спиливали кресты у церквей, взрывали храмы. - А.К: Это уже идеология. А культурологически все оттуда, даже названия. - В.М: Объясните мне, уважаемые гости, как люди, крещеные в храме, венчавшиеся там и отпевавшие своих родных, близких, вдруг ворвались в этот самый храм (условно говоря!) и начали все крушить и уничтожать? Что случилось с абсолютными православными и верующими гражданами? Что произошло в стране? - С.П: Они не были верующими людьми. Все-таки в царской России... - В.М: Те, кто разрушал церкви, не были верующими? - С.П: Конечно! Были искренне верующие люди и те, кто формально соблюдал обряды. - В.М: Сережа, это спорный тезис. Но давайте прервемся – у нас на проводе батюшка. Прежде всего, маленькая справка о человеке, с которым мы сейчас будем разговаривать. Владыка Иоанн (Абраменко). Епископ Санкт-Петербургский и Велико-Новгородский. Родился 24 января 1956 года. Получил несколько высших образований. Кандидат психологических наук, гранд-доктор медицины по психотерапии и теологии в области христианского богословия. Полный профессор Оксфордской образовательной сети (Великобритания). Академик нескольких российских и зарубежных академий. Занимается научными исследованиями. Автор многих научных работ, монографий и статей. Является священнослужителем Истинно-православной церкви. За несколько лет прошел путь от дьякона до архимандрита. Принял монашеский постриг с именем Иоанн. В 2010 году решением архиерейского собора Истинно-православной церкви возведен в сан Епископа Санкт-Петербургского и Велико-Новгородского. Одним из направлений своей духовной деятельности называет изгнание из человека насильственно вселившихся бесов. - В.М: Отец Иоанн, вы нас слышите? - Отец Иоанн: Да-да. - В.М: Здравствуйте! Это Владимир Мукусев, телеканал «ВОТ!» и программа «Желтая подводная лодка». Вы бывали у нас в гостях. Сегодня здесь собрались три преподавателя разных дисциплин. По сути, три учителя, которые находятся в очень сложной ситуации. Как объяснить нашим студентам и собственным детям жесткую реакцию церкви на действия девушек, которые, не знаю, почему, но сделали то, что сделали? Нам не дают с ними общаться, они сидят в СИЗО. Объясните, пожалуйста, как рассказывать о случившемся? Что говорить? - Отец Иоанн: Я считаю их поступок настоящим кощунством, хотя не являюсь приверженцем церкви, в которой это произошло. Я имею в виду церковь Московской патриархии. Тем не менее, имело место надругательство над святынями, иконами. Конечно, это подлежит всяческому осуждению. Но эти девушки, если их можно так назвать - порождение нашего общества. Думаю, Господь тоже их осудит за такие дела, действуют не только мирские законы, но и законы Божьи. - В.М: Отец Иоанн, а вам не хотелось бы услышать исповедь девушек? Почему-то вы лишаете их этого звания. И я сейчас говорю не о физиологии. Вы не считаете нужным поговорить с ними и выяснить, что стоит за их поступком? Прежде чем наказывать и подвергать остракизму. - О.И: Поговорить можно. Объяснить и сделать христианскую проповедь, чтобы они, в конце концов, поняли. Но я думаю, что если такие вещи не пресечь сразу, они будут повторяться в храмах разных конфессий. А это неприемлемо для культурной России. - В.М: Спасибо, отец Иоанн, за участие в программе! Давайте разбираться вместе! Меня смущает одно обстоятельство: никто не знает, чего они хотели, и никто их не слышит. На самом деле, кого эти девушки представляют? Почему они так поступили? Церковь, в том числе отец Иоанн, заняли жесткую и однозначную позицию. Однако девушки не сделали ничего из того, что делали, например, большевики: не разрушали церкви, не спиливали кресты, не крали церковные святыни. Да, они сделали глупость, лично мне отвратительную, но нельзя же с ними обращаться, как с преступниками до суда. Или я не прав? - С.П: На мой взгляд, не совсем. У Святителя Луки (Войно-Ясенецкого) - замечательного хирурга и православного епископа, в отличие от звонившего батюшки, который представляет раскольническую организации - есть эпизод, когда он вспоминает разрушение церкви, подобное тому, что мы видели в Храме Христа Спасителя. Поэтому я бы сказал, что это, к сожалению, родственные явления. От осквернения храма до его непосредственного разрушения шаг небольшой. - В.М: Аскольд, согласен, что все так серьезно? Ты увидел кощунство? - А.К: Стоп! Как я люблю говорить: «Туризм отдельно, миграция отдельно». Если рассматривать ситуацию с позиции действий, внешне все выглядит очень серьезно: люди врываются в храм, кощунственно себя ведут и т.п. Но если этих девушек посадить в нашей студии, как только что ворвавшихся музыкантов, мы увидим элемент молодежной субкультуры, хепенинга. Они лишь проявляют себя, но этого никто не замечает! Некоторые девушки сегодня активно обнажаются, особенно на Украине, где есть целое движение. Причем в поддержку президента! Но если такое совершается у алтаря, конечно, будет греховный поступок. Нужно сделать так, чтобы они это поняли, и отпустить им грех, а не сажать в СИЗО. - В.М: Дать метлу в руки и... - А.К: Да! Кстати, очень хорошая эксплуатация. - В.М: Перед эфиром я случайно увидел фрагмент передачи Марианны Максимовской на «Рен ТВ», посвященной девушкам, которые любят показывать свои формы. - А.К: И при этом пишут на теле имя президента! - В.М: Да. Так вот корреспондент решил съездить с ними на акцию. Они подготовились, сели в машину, приехали к зданию Генпрокуратуры в Киеве, сняли с себя все и достали плакаты. Минута, вторая, холодно… Кричали-кричали, но к ним никто так и не вышел. В итоге через 5 минут эти «цыплята по рубль семьдесят пять» накинули курточки и уехали. - А.К: Никем незамеченные. - В.М: Да, никому, кроме журналистов, ненужные. Необходимо понять, с чем действительно следует бороться всеми силами, а на что не обращать внимания. В частности, на не очень умных и не совсем нормальных людей. - А.К: Володя, а если бы с ними не приехали журналисты? Вокруг наших девушек создали целую кампанию. - В.М: Конечно! - А.К: Есть люди и «за», и «против». - В.М: В подтверждение того, что ты сказал об использовании в театрализованных представлениях нравственной, церковной основы, я хочу показать маленький фрагмент из твоего спектакля, который я назвал «Колокола». (Показывают фрагмент из спектакля «Колокола»). Колокольный звон. Господи, дай нам силы! Дай нам разум, чтобы все вернулось на круги своя! Чтобы снова любили ближних, уважали старших, чтобы верили, что только добро может принести людям радость. И чтобы снова во всю праведную мощь понесли малиновую песнь над Россией колокола! - В.М: Вот такое сочетание. Как к этому относятся люди верующие, для которых купола, кресты, молитвы - исключительно церковное дело? Не трогайте! Не смейте хвататься своими грязными светскими руками! - С.П: Я думаю, нет греха в том, чтобы посмотреть такой спектакль. - В.М: Такое сочетание возможно? - С.П: Я бы с удовольствием сходил и посмотрел. - В.М: А теперь объясни, что это? - А.К: Разовое действо. - С.П: Разовое? - А.К: Празднование 65-летия Победы в БКЗ «Октябрьский». Главное мероприятие страны! Колокола по специальному разрешению были сняты с малой звонницы Владимирского собора. Мы ради этого написали письмо в патриархию, и нам не отказали. Кстати, мероприятие называлось «Колокола Победы». Победило единство церкви и государства. Я не буду вдаваться в подробности, но все прекрасно знают, что церковь гнобили и уничтожали, но когда стало трудно, священники вместе с «особистами» (сотрудники Особого отдела – спецподразделения военной контрразведки КГБ – прим. ред.) поднимали воинский дух на фронте. - В.М: Да, но не забывайте о других священниках, которые шли в услужение гитлеровцам. - А.К: О них мы сейчас не будем говорить. - В.М: Сережа, я правильно понимаю, что если речь идет о великих свершениях страны, можно соединять эстраду или в данном случае - театр и колокола, даже снять их со звонницы? А если говорить о неформальном искусстве, оно убогое и для него – ни-ни? - С.П: Здесь соединение другого порядка. Они же не писали письмо с просьбой разрешить перформанс, правильно? - В.М: Если бы они написали письмо, их бы арестовали еще до того, как... - С.П: Нет, им бы просто не разрешили. - В.М: Кстати, тоже вопрос. Ведь храм - место, которое должны охранять. Тем более Храм Христа Спасителя. Не пустили бы этих девушек, и все! Кто в итоге виноват: девчонки или те, кто их промаргал? - С.П: Не знаю. - В.М: Аскольд, объясни мне. Я не понимаю! - А.К: Так называемый молодежный хепенинг построен исключительно на провокации. В данном случае она и имела место. Как к ней относиться? Каждый решает по-своему. Более того, я уже не раз говорил на эту тему и повторюсь: если бы историю с девушками не заметили СМИ, все закончилось бы в момент. Они бы ушли из храма, как побитые собаки, и все. Но из этого сделали шоу, и в нем участвует даже церковь, иногда для пропаганды, что меня возмущает. - В.М: Когда слышу споры по поводу «выступления в храме», я вспоминаю замечательную картину Рембрандта «Возвращение блудного сына». Мне кажется, с детьми нужно работать, приобщая их не только к творениям великих мастеров, но и к библейским сюжетам. Так вести их к церкви, а не вдалбливать, что они обязаны молиться и ее уважать. Вера должна прорасти изнутри, а не быть навязанной снаружи. Вообще есть примеры того, как церковь помогла избавиться от грехов человеческих? - С.П: Конечно! Церковь - это духовная врачебница. Я, как режиссер, столкнулся с этой темой в кино и сделал фильм о православной реабилитации наркозависимых. - В.М: Как он называется? - С.П: «Исповедь». - В.М: Сереженька, извини, но наркотики и наркомания – проблема не только православных стран. В основном, как раз... - С.П: Да, верно. - В.М: Почему ты подчеркиваешь, что излечение - заслуга исключительно православной церкви? - С.П: Дело в том, что мы снимали в Православном реабилитационном центре, где все взаимосвязано. - В.М: Давайте посмотрим фрагмент из этого фильма. (Показывают фрагмент из фильма «Исповедь».) Звучит музыка… Сегодня ночью Рождество, Звезда рассыплется на свечи, И мы сольемся в одного, И он возьмет, и он ответит. И поведет нас под венец, У алтаря откроет тайну, Что все на свете не случайно, И смерть для жизни - не конец. - В.М: Это Юрий Шевчук? - С.П: Да. - В.М: Очень короткий фрагмент, я не совсем понял. Эта молодая пара избавилась от наркозависимости? - С.П: Можно сказать, что да. Они в процессе - благодаря реабилитационному центру. - В.М: Они сами пришли в церковь? Что произошло? - С.П: Они сами пришли. Священник, он же - духовник реабилитационного центра занимался с ними и вел к выздоровлению. Конечно, сложно говорить о полном выздоровлении, потому что у наркозависимого человека борьба продолжается до конца жизни. Тем не менее, на путь истинный эти молодые люди встали. - В.М: Знаешь, Сережа, что меня смущает во всех церковных историях? Есть в этом какая-то тоска. Не отлучай меня, пожалуйста, но я не могу избавиться от ощущения, что православная церковь неприветливая и нерадостная. Она погружает человека в его грехи, в то, что делать нельзя ни в коем случае. А, например, в католических костёлах и протестантских кирхах проходят рок-концерты, играют разную музыку и спектакли. И это никого не раздражает! Более того, привлекает в церковь молодежь. Что плохого? - С.П: Наверное, все-таки стоить разделять церковь и концертную площадку. Если при храме есть клуб, там могут проходить концерты, встречи с творческой интеллигенцией и т.п. В этом действительно нет ничего плохого. Но даже если здесь, в студии или университетской аудитории мы начнем торговать, не знаю, апельсинами, будет не совсем правильно, согласитесь? - В.М: Аскольд, тебя когда-нибудь звали сделать постановку в церкви? - А.К: Давайте посмотрим на то, что происходит в Питере. Скажем, Смольный собор. Извините, но там организуют потрясающие концерты, приобщение к культуре налицо. Причем без относительно православной церкви. А, например, арт-терапия? Она вполне может проводиться в церковных помещениях. Более того, в намоленном храме наверняка подействует на современного молодого человека сильнее, чем на концертной площадке. Кстати, моя дочка, когда впервые попала на выступление хора в Смольном соборе, долго оставалась под сильным впечатлением. - В.М: Ой, какой хороший поворот! - А.К: В том же «Октябрьском» все звучало бы по-другому. - В.М: Важно то, что отец привел своего ребенка в церковь. Отец, а не пропаганда с телеэкрана и не угроза: «Если нет, семь лет тюрьмы!». В истории с Храмом Христа Спасителя обязательно нужно разбираться. Может, у этих девочек просто не было нормальных отцов, которые бы привели их в церковь. - А.К: Согласен. - В.М: Еще один маленький фрагмент, который покажет нам настроение современной молодежи. Как хорошо они рассказали о том, что до них некто Делакруа написал замечательную картину под названием «Свобода на баррикадах». (Показывают фрагмент спектакля с музыкальным проигрышем.) - В.М: Это студенты Аскольда Аркадьевича Коновича. - А.К: Могу сказать, что около этой картины в Лувре стоит не меньше народа, чем у «Моны Лизы». Это самые «потребляемые» полотна. - В.М: Мне хочется поговорить еще с одним, в какой-то степени уникальным человеком. Его слово значимо для передачи. Это Михаил Боярский. Михаил Сергеевич, вы нас слышите? - М.Б: Да, слышу! - В.М: Это телеканал «ВОТ!», программа «Желтая подводная лодка», прямой эфир. Мы рассуждаем на тему о сочетаемости церкви и искусства, театра, эстрады. Всего того, что вы знаете не понаслышке. На ваш взгляд, это взаимопроникаемые общественные институты или они должны строго разделяться? - М.Б: Строго разделяться. - В.М: Соединения театра и церкви быть не может? - М.Б: Разумеется. Единственное, что я могу сказать: все актеры, даже атеисты перед выходом на сцену крестятся и любое театральное начинание без обрядов не обходится. Но связать эти два института нельзя, потому что один - порождение дьявола (я имею в виду искусство, как таковое), а другой - порождение Бога. - В.М: Скажите, Михаил Сергеевич, вы знаете о скандале, который произошел в Храме Христа Спасителя? - М.Б: Да, слышал. - В.М: Ваше отношение к этому буквально в двух словах. Связано ли произошедшее с искусством? - М.Б: Слишком много чести рассуждать об этих людях. У меня хватает более серьезных проблем. Я отношусь к ним, как к отбросам, на которые не стоит обращать внимания. Пускай на этом делают карьеру политики и прочие. - В.М: Михаил Сергеевич, я говорю о другом. Фактически это дети! И в какой-то степени, извините, коллеги, причисляющие себя к артистам. Или вы... - М.Б: Прошу прощения! Вы знаете, я умею перевязывать пальцы, но никогда не назову себя врачом. Они не имеют никакого отношения к профессии артистов. Упаси Бог! Если они - артисты, тогда я... - В.М: Понятно. - М.Б: ...ведущий вашей программы. - В.М: Последний вопрос, Михаил Сергеевич. Скажите, если бы эти девочки попросили Богородицу не рассчитаться с нашим премьер-министром, а выгнать из страны условного Березовского, их поступок вызвал бы такую же жесткую реакцию властей и патриарха? - М.Б: Меня это не волнует. Давайте лучше проведем акцию по вывозу мусора с улиц Петербурга. Хотя мусор – всегда мусор! - В.М: Понял. Огромное вам спасибо, Михаил Сергеевич! Всего доброго. Эти дети - мусор... Уже не дети, конечно… Наверняка меня сейчас многие ругают, особенно истинно-православные. Но можно ли так легко обращаться с нашими детьми и со всем, что происходит вокруг церкви? - С.П: Почему легко? - В.М: Меня смущает стремление сражаться, а не понять. По-моему, церковь - стена, к которой хорошо бы прислониться и послушать тихого совета, на уровне исповеди или просьбы: «Батюшка, помогите!». Это лучше, чем слышать гневные отповеди. - С.П: От наших иерархов я не слышал жестких заявлений. Они осудили поступок, но не людей. - В.М: У нас есть звонок. Слушаем вас! - ЗРИТЕЛЬ: Это православная Мария. Вы знаете, как православный человек, я полностью на стороне Боярского. Не девочки это вовсе, а какие-то телки в масках… Если бы они забежали в мечеть в Ингушетии или Чечне, что бы с ними было? И судит их не церковь, а государство. По поводу «Возвращения блудного сына». В 1970-х годах впервые показали балет Баланчина. Мы - тогда студенты Консерватории, просто свисали с балконов и рыдали, потому что не было ни Библии, ничего и вдруг такое откровение. Как раз «Блудный сын». Владимир, выйдите из своего окопа! В вас где-то застряло отрочество, пора с ним прощаться. Спасибо! - В.М: Мария, не уходите из эфира, пожалуйста! (Гудки.) - В.М: Удивительная вещь. Хочешь говорить с человеком, а он... - А.К: Только монолог, диалог не получается. - В.М: Мне отвратительно то, что произошло в Храме Христа Спасителя, и очень не нравится, что девушки были в масках - я воспринимаю их акцию, прежде всего, как политическую. Коли выходишь один на один с такой силой, как Владимир Владимирович Путин, изволь открыть лицо, тогда я тебе поверю! Так что не надо меня засаживать в окоп. Но далеко не все мои студенты, уважаемая Мария, придут к вам и начнут задавать вопросы. Спрашивают они меня. Я просто хочу разобраться! А вы не даете мне такой возможности своими отповедями. Вы что, общались с этими, как вы их называете, «телками»? Знаете их побудительные мотивы? Знаете, что привело их туда? Вам дали с ними пообщаться, хотя бы через журналистов? Нет!!! Государство и церковь однозначно отринуло этих девочек от себя. Хотя суда еще не было. И я очень надеюсь, что суд разберется. А уж моего любимого Маккартни и Леннона вы, пожалуйста, не трогайте! С этими людьми и их музыкой я связан много-много лет, она для меня, извините за странную формулировку, почти божественна. И я здесь нисколько не гневлю Бога - это факт моей жизни, а не застрявшее отрочество. Кстати, когда Джон Леннон позволил себе сравнить популярность Beatles с популярностью Иисуса Христа, разразился скандал. Джон покаялся, потому что все не так поняли его слова. А он говорил только о фантастической популярности группы, не приравнивая себя к Богу или Богочеловеку. Я хотел с вами поговорить, в том числе об этом. Но вы, извините, трусливо убежали из эфира. Простите меня, Мария, за излишнюю эмоциональность… Еще один звонок. Будьте любезны! - ЗРИТЕЛЬ: Добрый вечер! У меня небольшая реплика и вопрос. Я сам - человек православный, но давайте заглянем в историю. Что мы увидим? Сначала священнослужители предлагали нам рай после смерти. Затем появились коммунисты и стали предлагать рай при жизни - коммунизм. Теперь все возрождают… А по поводу девочек, действительно странно. Получается, охрана просто закрыла на все глаза. - В.М: Я об этом и говорю! - ЗРИТЕЛЬ: Они не представляли всей серьезности последствий этого поступка. - В.М: Да, эта история плохо пахнет. - ЗРИТЕЛЬ: Видимо, им хорошо заплатили. Вопрос, кто за этим стоит. - В.М: Спасибо! Я не хочу сейчас в этом разбираться. Надеюсь, рано или поздно все выяснится. Теперь предлагаю вернуться к нашим уважаемым гостям и 20-летию кафедры, организованной Аскольдом Аркадьевичем. Вот маленький фрагмент, который перенесет нас на двадцать с лишним лет назад. (Показывают фрагмент из капустника.) На трибунах становится тише, Тает быстрое время чудес. До свиданья, наш ласковый миша, Возвращайся в свой сказочный лес. - Кафедре двадцать! - Это же юбилей! - Поздравляем вас! Куда податься, куда нам сейчас идти? Конович, нам скажи. Молчишь в ответ, но знаем Что только на TV. О-о-о-о Кафедре двадцать лет! Это же юбилей. Ка-ка-капустник! Ка-ка-капитан Ко-ко-конович! Нам двадцать лет, ура! На трибунах становится тише, Тает быстрое время чудес. До свиданья, наш ласковый миша... - В.М: Думаю, вы узнали этого замечательного мишу, а старшее поколение наверняка вспомнило слова песни. Так вот, перед вами – родной отец этого медведя, гость нашей студии, профессор и т.д., и т.п. Почему я об этом вспомнил? В 1980 году состоялась Олимпиада - серьезнейшее дело (не буду отвлекаться на бойкот и иные проблемы, которые тоже имели место). Но главными действующими лицами были спортсмены. Кто-нибудь помнит хотя бы одного спортсмена или рекорд тех Игр? А мишу, который улетел, до сих пор все вспоминают. На этой приятной ноте я хочу закончить наш странный разговор, в том числе о церкви. У меня есть ощущение, что искусство, если оно настоящее, может стать хорошим объединяющим началом для страны. А единение России сегодня нужно, как воздух. Следует его продолжить, а не разделять людей на гадов и не гадов... Я прав, Сережа? - С.П: Конечно, правы. Однако передача лишь продолжает тему. Разве мы к чему-то пришли в итоге обсуждений? - В.М: То есть мы плохо делаем, что обсуждаем эту тему? - С.П: Мне кажется, об этом не стоило лишний раз говорить. - В.М: Аскольд Аркадьевич! - А.К: Я не согласен! Спасибо тебе большое, Володя, за то, что ты поднял эту тему. Я сейчас не про девочек, хотя и о них нужно говорить. - С.П: А я говорю как раз о них. - А.К: Володя поднял тему единства. - С.П: Единство? Конечно! - А.К: А то светское, религиозное… Праздник всегда объединяет людей. И сегодняшняя молодежь идет в церковь тоже через праздник, культурологические явления. Это правильно! Я бы сделал диспут на эту тему постоянным и каждый раз приглашал разных людей. Ведь речь идет о нашем будущее, а не об ортодоксальной церкви и не о шоу с полуголыми девками. Главное - единство пластов культуры и истории. - В.М: Что ты 20 лет доказываешь, работая на своей кафедре и объясняя это студентам, приводя их за руку, в том числе к церкви. Не В церковь, а именно К ней! Это же делает лично и с помощью студентов наш уважаемый гость, Сергей Потёмкин. И это делаю я, по мере своих скромных сил и возможностей в передачах на «ВОТ!». Я - за объединение всех и вся, диалог, а не за сжатые кулаки и не прорези в чулках или шапках, через которые друг на друга смотрят, по сути, преступники. Хотя мы еще не знаем, преступники ли. Я хочу разобраться, а для этого нужно разговаривать. Например, в таких передачах, как «Желтая подводная лодка». Потому что все мы действительно плывем в одной лодке. Спасибо и всего доброго! (Показывают фрагмент из капустника.) - Итак, Аскольд Аркадьевич, вы у нас ассоциируетесь с Олимпиадой. Поэтому оставить вас без сувенира мы просто не имеем права. - Аскольд Аркадьевич, никогда его не отпускайте! С днем рождения кафедры! - С днем рождения! - Спасибо! Телеканал «ВОТ!», Yellow submarine, 31 марта 2012, 22.00 polit.pro
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
Ссылка на видео-версию
541
