Страна по имени никогда

Не бывает ничего случайного. Вот и двух выдающихся юбиляров судьба отнюдь не случайно свела на телеэкране. С разницей в один день страна отметила 95-летие Юрия Любимова и 85-летие Олега Ефремова.

Отметила скромно, не в пример предыдущим годам. Десять лет назад даже наблюдался перебор праздничных блюд. Любимов радовал поклонников не только свежестью облика, бодростью духа, но и неувядаемыми рассказами о том, как его запрещали и не пущали. Ефремова незримо продолжали делить между собой театры и люди.

На сей раз каналы обошлись в основном повторами старых программ. Только новостные блоки щедро «покормились» Любимовым¸ неутомимо и в почтенном возрасте производящим громкие премьеры. Его «Бесы» в театре Вахтангова – жест вполне символический.

Режиссерская трактовка романа Достоевского не оставляет сомнений: вечный диссидент обернулся классическим охранителем. Своим спектаклем Любимов будто предупреждает «болотных» о грядущей опасности.

Настоящее искусство – зеркало для истории, страны, социума. Любимов и Ефремов хоть и представляют разные типы культурного мышления, разные способы развития театра, но оба они – великие мастера отражения реальности. Юрий Петрович, к счастью, может сам рассказать о своих зеркалах. За Олега Николаевича это мастерски делает на канале «Культура» Анатолий Смелянский.

Главное дело его жизни - осмысление советской цивилизации через призму ее вершинного достижения, то есть театра второй половины ХХ века. Во всех программах, включая последнюю под названием «Мхатчики», он говорит именно об этом. Его проекты авторские, стало быть, в высшей степени субъективные, чем и интересны. Смелянский не просто участник процесса, но и непревзойденный рассказчик. Сидит на стуле посреди нижнего мхатовского фойе, позы не меняет, а оторваться от экрана невозможно. Автор обладает редким для мемуариста даром оживлять героев. Здесь и сейчас пребывает великий Смоктуновский, знаток тонкорунных овец (о них он с неподражаемой иронией ведет основополагающие беседы с казахским генсеком Кунаевым); Ефремов, затеявший на ритуальном приеме у министра культуры Демичева, химика по образованию, диспут о пьянстве у Чехова; Эфрос, идущий на заклание в «Таганку» во время вынужденной эмиграции Любимова…

Любая авторская программа интересна индивидуальностью оптики. Герои Смелянского - подлинные художники, так или иначе сопротивляющиеся предлагаемым обстоятельствам.

Они ведь строили не театр, а жизнь. Но вот что удивительно: эта ушедшая, казалось, навсегда жизнь очень похожа на нашу, сегодняшнюю.

Вот популярнейший Ефремов приходит в 1985-м в МХАТ. За плечами легендарный «Современник» и любовь всей страны, но этого мало. Ему еще предстоит ответить на вопрос Лигачева: «А он наш?». Другой сюжет о том, что в любые времена художнику невозможно обойтись без маски. Образ барсучьей норы позаимствован Смелянским из статьи Мандельштама. Барсук, зарываясь в землю, сразу делает два выхода. Это и есть модель существования художника в советские годы. Для того чтобы выжить, следовало иметь не только свои ходы, но и свои маски для разных ходов. Ефремов – родной, близкий, узнаваемый человек. Любимов – дозволенный диссидент. Эфрос – отрешенный художник. Товстоногов – государственный режиссер. Последний определен как человек, лучше других понимающий внутреннее устройство системы. Осмелюсь предположить, что и все остальные мэтры, кроме, пожалуй, Эфроса, не хуже Товстоногова понимали (и прекрасно понимают сегодня) это самое устройство, а как бы иначе они так долго держались (и держатся сегодня) на плаву?

Особенно актуален цикл Смелянского, посвященный Табакову. Олег Павлович обустраивает Россию в пределах своего театра, поэтому он первым делом, цитирую его, «устанавливает авторитарный режим – как в большой стране». Глава МХТ – общепризнанный символ успеха. Но вдруг мы слышим пронзительные слова: ушел Ефремов, и не осталось ни одного человека, перед которым бы Олег робел. Вот проблема проблем, которая стоит хоть перед Табаковым, хоть перед Путиным.

Не стоит забывать, какие бездны разворачивались перед юбилярами. Я сейчас не о пьянстве Ефремова, хотя и о нем Смелянский говорит с предельным тактом. Раздел театра. Уход старых мхатчиков и неприход новых. Расставание с гениальным Олегом Борисовым, несовместимым с театральной советчиной (словцо Любимова). Фактическое изгнание гениального Евстигнеева – самого верного и, казалось, незаменимого единомышленника Олега Николаевича.

Хватало обид и Любимову – от давнишней, нанесенной Эфросом, до недавней, нанесенной учениками.
Смелянский умеет тонко переплетать судьбы. Автор с виртуозной деликатностью показывает разную природу дарований Любимова и Эфроса, что не могло не привести к внутренним противоречиям, обернувшимся трагическим противостоянием. Эфрос пришел на «Таганку», уверенный, что Любимов никогда не вернется. Ведь мы, замечает Смелянский, жили в стране по имени «никогда». Кстати, великое взаимное притяжение и отталкивание одарило нас непревзойденным телешедевром - спектаклем Эфроса 1973-го года «Всего несколько слов в защиту г-на де Мольера». Спасибо, что на днях снова показали его. В роли булгаковского Мольера – Любимов.

Осталось лишь понять: мы жили или продолжаем жить в стране по имени никогда?

Газета.ру

Оставаться в курсе всех наших новостей?

<div style="border:1px; width:450px; border-color:#701c1f; background-color:#F5F5F5; font-family:Verdana, Arial, Helvetica, sans-serif"><div style="float:right; text-align:right"><a href="http://polit.pro"><img src="http://polit.pro/logo.png" height="15"/></a><br /><a href="<?if()?><?else?>/_nw/100/07574483.jpeg<?endif?>" class="class1"><img src="/_nw/100/07574483.jpeg" width="105" border="2"></a></div><b style="font-size:13px"><span style="color:#701c1f;">03 Октября 2012</span> - Страна по имени никогда</b><br /><span style="font-size:11px"><a href="/news/1-0-27" title="Ещё материалы >>>" style="text-decoration:none; color:#000000"><div id="nativeroll_video_cont" style="display:none;"></div><b>Не бывает ничего случайного. Вот и двух выдающихся юбиляров судьба отнюдь не случайно свела на телеэкране. С разницей в один день страна отметила 95-летие Юрия Любимова и 85-летие Олега Ефремова. <br /> </b> <br /> Отметила скромно, не в пример предыдущим годам. Десять лет назад даже наблюдался перебор праздничных блюд. Любимов радовал поклонников не только свежестью облика, бодростью духа, но и неувядаемыми рассказами о том, как его запрещали и не пущали. Ефремова незримо продолжали делить между собой театры и люди. <br /><br /> На сей раз каналы обошлись в основном повторами старых программ. Только новостные блоки щедро «покормились» Любимовым¸ неутомимо и в почтенном возрасте производящим громкие премьеры. Его «Бесы» в театре Вахтангова – жест вполне символический. <br /><br /> Режиссерская трактовка романа Достоевского не оставляет сомнений: вечный диссидент обернулся классическим охранителем. Своим спектаклем Любимов будто предупреждает «болотных» о грядущей опасности. <br /><br /> Настоящее искусство – зеркало для истории, страны, социума. Любимов и Ефремов хоть и представляют разные типы культурного мышления, разные способы развития театра, но оба они – великие мастера отражения реальности. Юрий Петрович, к счастью, может сам рассказать о своих зеркалах. За Олега Николаевича это мастерски делает на канале «Культура» Анатолий Смелянский. <br /><br /> Главное дело его жизни - осмысление советской цивилизации через призму ее вершинного достижения, то есть театра второй половины ХХ века. Во всех программах, включая последнюю под названием «Мхатчики», он говорит именно об этом. Его проекты авторские, стало быть, в высшей степени субъективные, чем и интересны. Смелянский не просто участник процесса, но и непревзойденный рассказчик. Сидит на стуле посреди нижнего мхатовского фойе, позы не меняет, а оторваться от экрана невозможно. Автор обладает редким для мемуариста даром оживлять героев. Здесь и сейчас пребывает великий Смоктуновский, знаток тонкорунных овец (о них он с неподражаемой иронией ведет основополагающие беседы с казахским генсеком Кунаевым); Ефремов, затеявший на ритуальном приеме у министра культуры Демичева, химика по образованию, диспут о пьянстве у Чехова; Эфрос, идущий на заклание в «Таганку» во время вынужденной эмиграции Любимова… <br /><br /> Любая авторская программа интересна индивидуальностью оптики. Герои Смелянского - подлинные художники, так или иначе сопротивляющиеся предлагаемым обстоятельствам. <br /><br /> Они ведь строили не театр, а жизнь. Но вот что удивительно: эта ушедшая, казалось, навсегда жизнь очень похожа на нашу, сегодняшнюю. <br /><br /> Вот популярнейший Ефремов приходит в 1985-м в МХАТ. За плечами легендарный «Современник» и любовь всей страны, но этого мало. Ему еще предстоит ответить на вопрос Лигачева: «А он наш?». Другой сюжет о том, что в любые времена художнику невозможно обойтись без маски. Образ барсучьей норы позаимствован Смелянским из статьи Мандельштама. Барсук, зарываясь в землю, сразу делает два выхода. Это и есть модель существования художника в советские годы. Для того чтобы выжить, следовало иметь не только свои ходы, но и свои маски для разных ходов. Ефремов – родной, близкий, узнаваемый человек. Любимов – дозволенный диссидент. Эфрос – отрешенный художник. Товстоногов – государственный режиссер. Последний определен как человек, лучше других понимающий внутреннее устройство системы. Осмелюсь предположить, что и все остальные мэтры, кроме, пожалуй, Эфроса, не хуже Товстоногова понимали (и прекрасно понимают сегодня) это самое устройство, а как бы иначе они так долго держались (и держатся сегодня) на плаву? <br /><br /> Особенно актуален цикл Смелянского, посвященный Табакову. Олег Павлович обустраивает Россию в пределах своего театра, поэтому он первым делом, цитирую его, «устанавливает авторитарный режим – как в большой стране». Глава МХТ – общепризнанный символ успеха. Но вдруг мы слышим пронзительные слова: ушел Ефремов, и не осталось ни одного человека, перед которым бы Олег робел. Вот проблема проблем, которая стоит хоть перед Табаковым, хоть перед Путиным. <br /><br /> Не стоит забывать, какие бездны разворачивались перед юбилярами. Я сейчас не о пьянстве Ефремова, хотя и о нем Смелянский говорит с предельным тактом. Раздел театра. Уход старых мхатчиков и неприход новых. Расставание с гениальным Олегом Борисовым, несовместимым с театральной советчиной (словцо Любимова). Фактическое изгнание гениального Евстигнеева – самого верного и, казалось, незаменимого единомышленника Олега Николаевича. <br /><br /> Хватало обид и Любимову – от давнишней, нанесенной Эфросом, до недавней, нанесенной учениками. <br /> Смелянский умеет тонко переплетать судьбы. Автор с виртуозной деликатностью показывает разную природу дарований Любимова и Эфроса, что не могло не привести к внутренним противоречиям, обернувшимся трагическим противостоянием. Эфрос пришел на «Таганку», уверенный, что Любимов никогда не вернется. Ведь мы, замечает Смелянский, жили в стране по имени «никогда». Кстати, великое взаимное притяжение и отталкивание одарило нас непревзойденным телешедевром - спектаклем Эфроса 1973-го года «Всего несколько слов в защиту г-на де Мольера». Спасибо, что на днях снова показали его. В роли булгаковского Мольера – Любимов. <br /><br /> Осталось лишь понять: мы жили или продолжаем жить в стране по имени никогда? <br /><br /> Газета.ру
		<script>
			var container = document.getElementById('nativeroll_video_cont');

if (container) {
				var parent = container.parentElement;

if (parent) {
					const wrapper = document.createElement('div');
					wrapper.classList.add('js-teasers-wrapper');

parent.insertBefore(wrapper, container.nextSibling);
				}
			}
		</script>
	</a></span></div>