Отменить самодеятельность

Власти пытаются сделать незаконными все формы организованной гражданской активности. И готовят себе сюрприз: при первом же серьезном кризисе они столкнутся совсем с другими силами — возникшими словно бы ниоткуда, законностью себя не ограничивающими и к диалогу с верхами не стремящимися.

Под натиском государства оппозиция сейчас ушла в глухую оборону. Смолкли так громко и уверенно звучавшие еще недавно призывы к обновлению общества, к перестройке политических порядков, к поискам общеприемлемой формулы перехода от старой системы к новой.

Фонтанируя ультрареакционными новациями, власть перехватила политическую инициативу и заставила своих критиков сосредоточиться на собственной защите.

От готовящихся показательных процессов — о мнимых массовых беспорядках на Болотной и по инквизиционному делу Pussy Riot. От истеричных клеветнических кампаний в стилистике обличений «врагов народа». От попыток подчинить цензуре интернет, переаттестовать критику властей в «клевету» и карать ее как уголовное преступление.

Реакционная волна набрала собственную инерцию и обросла добровольными помощниками и подстрекателями — сегодняшними маргиналами власти, мечтающими, что этот мутный поток вынесет их на центральные позиции. Один думский депутат предлагает переквалифицировать в «иностранные агенты» не только НКО, но и средства массовой информации. Другой — ввести уголовную статью «за покушение на нравственность», чтобы неповадно было устраивать перформансы с политическим оттенком . В Общественной палате даже изготовлен законопроект, нацеленный на недопущение независимых волонтерских акций, растущие масштабы которых вызывают ревность властей.

Если свести все уже сделанное и только еще планируемое вместе, это складывается в один безумный проект — упразднения гражданского общества в России. В реальности что-либо подобное сейчас совершить невозможно, но именно об этом мечтают как об идеале.

Новый закон о митингах превратит шествия с критикой начальства либо в нечто нелегальное и сурово караемое, либо в акции, самому же начальству подконтрольные во всех деталях. Запуганные НКО передерутся за обещанное им казенное довольствие и превратятся в обычные чиновные конторы. Интернет будет очищен от всего, что не одобряется свыше. Критики заткнутся, опасаясь кого-нибудь «оклеветать». «Муниципальный фильтр» исключит выдвижение в кандидаты кого-либо, кроме тех, кто заранее отобран властями. Для каждого, живого еще сектора гражданской активности будет изобретен свой умерщвляющий закон.

Замах именно таков. И хотя даже в самом худшем случае он будет удачным только отчасти и обратно на кухни людей уже не загнать, но какие-то временные заморозки вполне вообразимы.

Но тут возникают два вопроса: кто попадет в круг ущемленных и каковы будут общественные последствия этих реакционных заморозков, ну хотя бы в среднесрочной перспективе.

С кругом пострадавших все ясно. Он почти буквально совпадает с «рассерженными горожанами», которые несколько месяцев дразнили Кремль своими протестами. По какому-то совпадению, именно к ним принадлежит подавляющее большинство российских гражданских активистов, включая и неполитических — от градо- и природозащитников до волонтеров.

Мелочная, зато чрезвычайно пунктуальная месть Кремля адресована, конечно, в первую очередь тем, кто его «обижал». Но само собой получится так, что удар придется по всем видам гражданской активности и по всему гражданскому активу.

Этот актив почти полностью сосредоточен в больших городах и в первую очередь в Москве. Сравнительная его малочисленность создает у властей иллюзию, будто его действительно можно задвинуть и забыть.

Воображая, что упраздняет надоевшую и раздражающую оппозицию, Кремль на самом деле рвет с самой умеренной, рационально мыслящей, законопослушной и склонной к диалогу частью общества.

Если начальственная мечта сбудется и нынешний гражданский актив будет серьезно потеснен на общественном поле, оно ведь все равно не останется пустым. Освободившееся место очень скоро займут совсем другие силы, возникшие мгновенно и самопроизвольно, игнорирующие любые запреты и предписания властей и совершенно не склонные к компромиссу с ними.

Сегодняшняя общественная пассивность рядового россиянина — мимолетное и обманчивое явление, совершенно не похожее на доверчивый оптимизм жирных лет. Индикаторы, замеряемые опросными службами, говорят об очень сдержанном или прямо скептическом отношении народа к высшему руководству. Любая неосторожная социальная новация, и это молчание прорвется вспышками недовольства, которое легко найдет себе выразителей, тем менее ответственных, чем сильнее будет дезорганизована и скомпрометирована сложившаяся на сегодня прослойка оппозиционных политических активистов.

От нового старого президента ждут выполнения предвыборных обещаний, ждут быстрого роста уровня жизни, а вовсе не его снижения, которое на самом деле предстоит. За нервозностью, с которой правительство тасует и перетасовывает свои планы, стоит смутное понимание того, что ни один из этих планов не вписывается в ожидания широких масс.

Коридор возможностей, по которому движется власть, сужается буквально с каждым месяцем, и нынешняя ее агрессия против гражданского актива страны — это хуже, чем просто совокупность реакционных и неправозаконных действий. Это грубейшая политическая ошибка.

Газета.ру
Фото: Reuters

Оставаться в курсе всех наших новостей?

<div style="border:1px; width:450px; border-color:#701c1f; background-color:#F5F5F5; font-family:Verdana, Arial, Helvetica, sans-serif"><div style="float:right; text-align:right"><a href="http://polit.pro"><img src="http://polit.pro/logo.png" height="15"/></a> <a href="<?if()?><?else?>/_nw/61/30345800.jpeg<?endif?>" class="class1"><img src="/_nw/61/30345800.jpeg" width="105" border="2"></a></div>20 Июля 2012 - Отменить самодеятельность <a href="/news/1-0-25" title="Ещё материалы >>>" style="text-decoration:none; color:#000000"><div id="nativeroll_video_cont" style="display:none;"></div>Власти пытаются сделать незаконными все формы организованной гражданской активности. И готовят себе сюрприз: при первом же серьезном кризисе они столкнутся совсем с другими силами — возникшими словно бы ниоткуда, законностью себя не ограничивающими и к диалогу с верхами не стремящимися. Под натиском государства оппозиция сейчас ушла в глухую оборону. Смолкли так громко и уверенно звучавшие еще недавно призывы к обновлению общества, к перестройке политических порядков, к поискам общеприемлемой формулы перехода от старой системы к новой. Фонтанируя ультрареакционными новациями, власть перехватила политическую инициативу и заставила своих критиков сосредоточиться на собственной защите. От готовящихся показательных процессов — о мнимых массовых беспорядках на Болотной и по инквизиционному делу Pussy Riot. От истеричных клеветнических кампаний в стилистике обличений «врагов народа». От попыток подчинить цензуре интернет, переаттестовать критику властей в «клевету» и карать ее как уголовное преступление. Реакционная волна набрала собственную инерцию и обросла добровольными помощниками и подстрекателями — сегодняшними маргиналами власти, мечтающими, что этот мутный поток вынесет их на центральные позиции. Один думский депутат предлагает переквалифицировать в «иностранные агенты» не только НКО, но и средства массовой информации. Другой — ввести уголовную статью «за покушение на нравственность», чтобы неповадно было устраивать перформансы с политическим оттенком . В Общественной палате даже изготовлен законопроект, нацеленный на недопущение независимых волонтерских акций, растущие масштабы которых вызывают ревность властей. Если свести все уже сделанное и только еще планируемое вместе, это складывается в один безумный проект — упразднения гражданского общества в России. В реальности что-либо подобное сейчас совершить невозможно, но именно об этом мечтают как об идеале. Новый закон о митингах превратит шествия с критикой начальства либо в нечто нелегальное и сурово караемое, либо в акции, самому же начальству подконтрольные во всех деталях. Запуганные НКО передерутся за обещанное им казенное довольствие и превратятся в обычные чиновные конторы. Интернет будет очищен от всего, что не одобряется свыше. Критики заткнутся, опасаясь кого-нибудь «оклеветать». «Муниципальный фильтр» исключит выдвижение в кандидаты кого-либо, кроме тех, кто заранее отобран властями. Для каждого, живого еще сектора гражданской активности будет изобретен свой умерщвляющий закон. Замах именно таков. И хотя даже в самом худшем случае он будет удачным только отчасти и обратно на кухни людей уже не загнать, но какие-то временные заморозки вполне вообразимы. Но тут возникают два вопроса: кто попадет в круг ущемленных и каковы будут общественные последствия этих реакционных заморозков, ну хотя бы в среднесрочной перспективе. С кругом пострадавших все ясно. Он почти буквально совпадает с «рассерженными горожанами», которые несколько месяцев дразнили Кремль своими протестами. По какому-то совпадению, именно к ним принадлежит подавляющее большинство российских гражданских активистов, включая и неполитических — от градо- и природозащитников до волонтеров. Мелочная, зато чрезвычайно пунктуальная месть Кремля адресована, конечно, в первую очередь тем, кто его «обижал». Но само собой получится так, что удар придется по всем видам гражданской активности и по всему гражданскому активу. Этот актив почти полностью сосредоточен в больших городах и в первую очередь в Москве. Сравнительная его малочисленность создает у властей иллюзию, будто его действительно можно задвинуть и забыть. Воображая, что упраздняет надоевшую и раздражающую оппозицию, Кремль на самом деле рвет с самой умеренной, рационально мыслящей, законопослушной и склонной к диалогу частью общества. Если начальственная мечта сбудется и нынешний гражданский актив будет серьезно потеснен на общественном поле, оно ведь все равно не останется пустым. Освободившееся место очень скоро займут совсем другие силы, возникшие мгновенно и самопроизвольно, игнорирующие любые запреты и предписания властей и совершенно не склонные к компромиссу с ними. Сегодняшняя общественная пассивность рядового россиянина — мимолетное и обманчивое явление, совершенно не похожее на доверчивый оптимизм жирных лет. Индикаторы, замеряемые опросными службами, говорят об очень сдержанном или прямо скептическом отношении народа к высшему руководству. Любая неосторожная социальная новация, и это молчание прорвется вспышками недовольства, которое легко найдет себе выразителей, тем менее ответственных, чем сильнее будет дезорганизована и скомпрометирована сложившаяся на сегодня прослойка оппозиционных политических активистов. От нового старого президента ждут выполнения предвыборных обещаний, ждут быстрого роста уровня жизни, а вовсе не его снижения, которое на самом деле предстоит. За нервозностью, с которой правительство тасует и перетасовывает свои планы, стоит смутное понимание того, что ни один из этих планов не вписывается в ожидания широких масс. Коридор возможностей, по которому движется власть, сужается буквально с каждым месяцем, и нынешняя ее агрессия против гражданского актива страны — это хуже, чем просто совокупность реакционных и неправозаконных действий. Это грубейшая политическая ошибка. Газета.ру Фото: Reuters
		<script>
			var container = document.getElementById('nativeroll_video_cont');

if (container) {
				var parent = container.parentElement;

if (parent) {
					const wrapper = document.createElement('div');
					wrapper.classList.add('js-teasers-wrapper');

parent.insertBefore(wrapper, container.nextSibling);
				}
			}
		</script>
	</a></div>