Lushnikov Live TV — 13:16 02 Июля 2012 —
Сергей Цыпляев: «Россия – наш дом, и нам наводить в нем порядок». Политик Сергей Цыпляев и Алексей Лушников в телепрограмме "Особый взгляд"
Сергей Алексеевич Цыпляев - президент фонда «Республика», в прошлом – народный депутат СССР и член Верховного совета СССР, экс-полпред Президента РФ в Петербурге. Алексей Лушников - телеведущий, создатель и владелец телеканала "Ваше общественное телевидение!". Студия прямого эфира телеканала "Ваше общественное телевидение!" Санкт-Петербург - А.Л: Здравствуйте, уважаемые телезрители! В эфире - «Особый взгляд». С большой радостью представляю вам нашего постоянного гостя Сергея Цыпляева. Еще раз здравствуйте, Сергей Алексеевич! - С.Ц: Добрый вечер! - А.Л: Читаю последние новости с Петербургского экономического форума. Комментарий Владимира Путина: «Если курс рубля шевелится, значит, он живет». Вообще что у нас происходит с рублем? - С.Ц: Комментировать комментарий я не буду: в каждой шутке есть доля шутки. Но рубль, конечно, - штука рыночная. Его теперь не определишь, как раньше – $0,6, и все. - А.Л: Сильно раньше! - С.Ц: Да, давно это было. Вообще, рубль «гвоздями прибит» к нефти: когда она идет вниз, он падает вместе с ней. И это серьезная проблема, потому что российская экономика сырьевая. И ведь рубль это еще полдела, хотя тоже неприятный симптом. Некоторые говорят, что пора готовиться к шторму и задраивать люки. С одной стороны, чуть ли не полмиллиарда зарезервировали на непредвиденный случай - если не хватит денег в бюджете. А с другой – обещают бюджет подрезать на 4% и еще 15% перевести в условную часть. Проще говоря, выплатят, если будут деньги. Итого 19% бюджета может не оказаться, что существенно. Сразу пошли разговоры о необходимости повременить с великими оборонными расходами. С теми, о которых мы говорили - из области фантастики. Еще появилась информация, что Саудовская Аравия хочет мощно увеличить поставки нефти на рынок и тем самым расширить свое присутствие, оттеснив конкурентов-поставщиков, то есть нас и другие страны, в том числе в связи с кричащими разногласиями по части Сирии. Вообще для Саудовской - вещь понятная: там 80% населения – сунниты, единоверцев Сирии, а режим полностью алавитский и воспринимается как секта шиитского толка. Поэтому Сирия поддерживает Иран, где шииты составляют большую часть. Ну и мы там за компанию, правда, непонятно почему. Поэтому Саудовская Аравия решила немножко приоткрыть кран на нефтяной трубе, чтобы «смыть» конкурентов. Один раз такое уже было – в 1986 году - и действительно ничего не осталось. Впрочем, не будем паниковать раньше времени и посмотрим, как себя поведет экономика. Но нужно понимать, что для Европы и Америки низкая цена на нефть – счастье. Значит, мотор крутится проще и сырье дешевеет. А для нас это финальный продукт и проблема. Диаметрально противоположные интересы. Часть аналитиков считают, что из цены ушла «премия на войну». Ну что имеется ввиду? В Ираке работают вышки, в Ливии тоже все более-менее закрутилось. Вроде пошли переговоры с Ираном по поводу ядерных дел, и есть шанс избежать войны. В итоге цена может еще больше упасть, потому что ожидания катастрофического развития и перекрытия нефтяных путей как фактор, давящий на цену на нефть, исчезает. Где-то со $120 до $90-80, и аналитики обсуждают прочие варианты. Так что время сейчас веселое, живое. - А.Л: Ой, да! Хочется начать маленькую победоносную войну, чтобы поднять цены на нефть, правильно? И я не зря об этом спрашиваю, поскольку было сообщение иранского информационного агентства «Фарс», - дезуху выкинули – что пройдут серьезные учения на территории Сирии с участием Ирана, самой Сирии, России и Китая. - С.Ц: Здесь надо понимать, что существует рынок акций и всевозможных нефтяных контрактов. Там же реально нефть не движется, а в основном - фьючерсы, контракты на будущие поставки. Это большое интеллектуальное казино, где сидят люди и пытаются на разных информационных поводах, фактах и сопоставлениях понять, куда пойдет цена, и, соответственно, принимают решения. Так в этом колоссальном мировом казино формируются цены на нефть и многие другие вещи, в том числе на акции. Инвестор, вложивший 100 рублей, может спокойно наблюдать за происходящим. А тот, у кого лежит $100 миллионов, когда начинаются изменения, испытывает не самые приятные ощущения. Инвестор – очень пугливая сущность, и как только появляется отрицательный слух, сразу куда-то бросается, и дорогостоящие рынки поддаются панике. Реальные игроки постоянно боятся потерять деньги. Естественно, у людей возникают желание манипулировать этими рынками и настроениями с целью выиграть. А для этого нужно внимательно изучать всю поступающую информацию, развесив локаторы, и спинным мозгом чувствовать направление тех или иных трендов. Понимать, что есть деза, а что нет. - А.Л: Сергей Алексеевич, хочу обратиться к вам, как к человеку, который во властном смысле имеет к Петербургу прямое отношение. На Петербургском экономическом форуме много людей высказалось по поводу развития Петербурга и его исторического центра. Например, один из вице-губернаторов назвал город старой антикварной квартирой бабушки, доставшейся по наследству. Новой семье не хватает ни сил, ни средств, чтобы привести ее в порядок, и что с ней делать, неизвестно. Хотя, нет, известно. Огласили сумму – около 1 триллиона рублей – необходимую для приведения исторического центра Петербурга в порядок. Об этом Полтавченко говорил во время беседы с представителем Всемирного банка. - С.Ц: Я думаю, что запросная позиция была максимальной. - А.Л: Да. И остроты общему контексту добавил известный питерский, и не только питерский, режиссер. - С.Ц: Александр Сокуров? - А.Л: Да, Сокуров, который очень жестко высказался по поводу и нашего губернатора, и вообще ситуации с последними градостроительными решениями. Он сказал буквально следующее: «Сносы продолжаются, их стало даже больше. Переговорный процесс с градозащитниками, начатый губернатором Валентиной Матвиенко, сегодня практически прекратился. Все процессы скрыты от общественности… Все легальные формы исчерпаны, и мы ничего не можем сделать. Просто ничего не понимаем: то ли теневое правительство в городе, то ли мафиозное лобби. Даже прокуратура не может повлиять на ситуацию. Глубина порока становится такой, что легальной общественной деятельностью ее не пресечь». Конец цитаты. - С.Ц: Заявление жесткое, однозначное и понятное. - А.Л: Мы знаем, что Александр Сокуров время от времени встречается с президентом Путиным, и между ними существуют доверительные личные отношения. Как все это коррелируется? И что происходит с градостроительной политикой в городе? - С.Ц: Если говорить просто, царит управленческий хаос. И чем дальше, тем он больше развивается. Многократно говорено и переоговорено, что если вы создаете сверхцентрализованную систему, называемую вертикалью власти, и используете ручное управление, это значит, что нет никакого управления, и мы не в состоянии из одной точки давать указания что-то делать одновременно 140 миллионам человек. Приходится стоять и ничего не делать, а жизнь идет сама по себе. Оживление наступает только с появлением прямых указаний, в другое же время лучше ничего не делать, чтобы не ошибиться. Поэтому, если у вас есть город, поселок, регион, все должно быть сосредоточено здесь – и принятие решений, и выборы, и сбор налогов, и распределение средств. Да, общие рамки и политическое руководство, в том числе пронизывающая партийная линия, должны присутствовать. Тем не менее, нужна достаточно сильная автономия. - А.Л: Смотрите, Зингаревич представил проект реконструкции «треугольника»: Конюшенная площадь, Марсово поле и Миллионная улица. Я видел этот проект и мне он показался очень симпатичным. Более того, они хотят сделать Дворцовую набережную пешеходной, пустив машины под Невой! Появляется много зелени и рекреационных зон. Машин – минимум. Но я смотрел на этот проект и думал: «Фантастика! Не в этой жизни…». - С.Ц: Давайте, прежде чем мы займемся конкретными проектами, обсудим еще один важный момент. Понятно, что люди у власти должны регулярно переизбираться. И если они знают, что от настроения и мнения жителей зависит их судьба, начинается серьезный и открытый разговор с обществом. Я всегда привожу пример Женеву. Скажем, хотят построить еще один мост и проводят референдум. Если люди против, моста не будет, даже если город без него задыхается. Швейцарцы вообще по любому поводу устраивают референдумы: понимают, что они - хозяева жизни, а власть – исполнитель их воли. А не наоборот! А у нас проблема в том, что чем дальше, тем больше органы власти становятся самодостаточными. - А.Л: Простите, перебью вас. По поводу швейцарского примера. Все равно это определенные структуры. И если в обществе есть вопросы к образованию, информированию… - С.Ц: Я думаю, что дело не в структуре, а в традиции и самоощущении. Кто ты - холоп, гражданин или хозяин? А эти вещи часто связаны даже не с образованием. - А.Л: Хорошо, с культурой. - С.Ц: В результате, никто ничего не говорит и периодические всплывают какие-то непонятные дискуссии по самым разным вопросам. И идет реакция людей. Как сейчас у Сокурова. Одним словом, где-то что-то решается, а мы должны созерцать и рукоплескать новым решениям. - А.Л: Например, красивый Летний сад открыли. - С.Ц: С Летним садом все сложно. Дискуссия, возникшая по итогам его реставрации, весьма показательна. Ведь гигантское количество людей отнеслось к изменениям крайне негативно. Почему? Потому что если мы попытаемся понять, в чем заключается наша внутренняя потребность сохранить, то увидим, что она основана на желании оставить город таким, каким мы его застали, а не каким он был 200 лет назад. Вот Летнему саду вернули облик, как при Петре I… - А.Л: Очень красиво! - С.Ц: Красиво. Но многие люди восприняли это как покушение. - А.Л: Консервативное общество. - С.Ц: Сохранение - это всегда консервация, потому и идет борьба за изменения. Если посмотреть на современный Невский, а затем прийти в Петропавловку и изучить старые панорамы, станет очевидно, что он постоянно менялся. Здесь начинается сложнейшая дискуссия в обществе и поиск оптимума - что сохранять, а что менять. Ведь нельзя жить, бросая кварталы и двигаясь исключительно вширь. Это как безумное чаепитие, когда некогда мыть посуду. В какой-то момент начнут кричать сторонники охраны природы: «Стоп-стоп! Мы так вытопчем всю страну до Урала, строя новые исторические слои. Может, лучше обустроить собственное место жительства?». Волны сохранения и изменений будут проходить через общество. В любом случае всем должно быть понятно, что делается, зачем и почему. Теперь что касается великолепных проектов и их обсуждения. Проблема в том, что у нас неэкономическое мышление. Если посмотреть на дискуссии по башне, сплошь «красиво - некрасиво», меняет небесную линию или не меняет. Но практически не звучит вопрос, зачем. И то, что будут вложены огромные деньги, никого не интересует. Мол, они не наши, а газпромовские. Ничего подобного! Это наш газ, как и все, что выкачено из земли. Другой вопрос, действительно зачем, сколько стоит и как все вернется? С проектами, о которых вы говорите, то же самое. Автомобили под водой и т.п. Сколько это будет стоить и кто платит? Федеральный бюджет? Ребята, ответьте, почему Сибирь и Урал должны за это заплатить? Ведь федеральный бюджет общий и отнюдь не бездонен. При этом все стекается в Москву и оттуда не возвращается. Сопоставьте желания и возможности, определите приоритеты и поймите, что вам нужнее сегодня - образование, медицина, дороги, стадион или туннель под Невой. Федеральный центр обещает профинансировать Орловский туннель. Спасибо, что готовы дать Питеру деньги! Вопрос к нам: что сегодня нужно городу в первую очередь? Без туннеля никак? Но ведь есть Вантовый мост - не какая уж и даль ночью. Плюс мы хотим поставить Западный скоростной диаметр, еще один полный переход. На что расходовать деньги - вопрос приоритетов. Понимание того, что средства конечны, и на все их не хватит, формирует зрелое гражданское общество, когда люди постоянно взвешивают все за и против, обсуждают и решают. Вот почему идет разговор о необходимости восстановить обратную связь общества и органов власти – чтобы политические люди понимали, что приняли неправильное решение, или что их службы плохо себя ведут с гражданами. А раз так, им несдобровать на ближайших выборах. Другого механизма в мире нет. - А.Л: Согласен. Но все-таки ваша уверенность в том, что наши граждане смогут, не зная сути вопроса, на референдуме или еще каким-то образом выбрать действительно нужный и оптимальный проект, мне представляется романтической… - С.Ц: А что, швейцарцы безумно умные? - А.Л: Про швейцарцев я ничего не могу сказать. - С.Ц: А немцы, французы или итальянцы? - А.Л: Вы провоцируете меня на то, чтобы я сказал о разных культурных традициях. - С.Ц: Понимаете, в какой-то момент наша культура была так сильно связана с немцами, что дальше некуда! Что ни царь, то немец. А затем начались два очень больших эксперимента – Восточная и Западная Германия, Южная и Северная Корея. Культура и история в обоих случаях одинаковы, а результаты – день и ночь. Почему? Потому что разный инструментарий и как следствие - разный итог. - А.Л: Давайте вернемся к жесточайшему заявлению Александра Сокуров по отношению к городской власти. - С.Ц: Это значит – достало! Сейчас многие говорят, что власть фактически не разговаривает: граждане стучатся, а диалога нет. Но суть власти – в мозгах людей. Если есть кредит доверия, все дружно идем направо или налево. А если нет, начинаются проблемы, как сейчас. Первая быстрая реакция идет от наиболее образованной части общества, и вырастает активная гражданская группа давления, которая пытается привлечь внимание к проблеме и поднять ее на верхние строчки в списке первоочередных. Например, за время борьбы с газпромовской башней созрело достаточно большое подгражданство. Загнать его обратно в тюбик и сказать: «Всем спасибо, все свободны! Возвращайтесь на кухни» - уже не получается. - А.Л: Сегодня Михаил Пиотровский на Петербургском экономическом форуме продолжил эту мысль, обратившись с призывом: «Отстаньте от Дворцовой площади! Это место подходит лишь для парадов. Постройте свой стадион и проводите там все что хотите!». - С.Ц: На самом деле, директору Эрмитажа, наверное, проще разговаривать, так как он неоднократно возглавлял списки партии власти на выборах. Ему и карты в руки! - А.Л: Теперь я хочу соединить культуру и власть. Господин Мединский – новый министр культуры, высказал свои соображения по поводу демонстрации на НТВ фильма «Служу Советскому Союзу!». Смотрели? - С.Ц: Нет, не смотрел. - А.Л: Я тоже. Поэтому обсуждать не будем. - С.Ц: Да, это было бы бессмысленно. - А.Л: Тогда скажите мне о другом. Министерство культуры попыталось вмешательства в НТВ. При этом руководитель телеканала Владимир Кулистиков не выполняет предписания чиновников и продолжает показывать фильм. - С.Ц: Это не предписание. Слава богу, сейчас такое просто невозможно! - А.Л: Хорошо - рекомендации. - С.Ц: А потом мы уже говорили, что это неформальное воздействие, к которому мы давно привыкли: начальник сказал, и все побежали выполнять. Во-первых, если человек становится министром, вся страна не бросается сразу выполнять его приказы. Для начала нужно наработать авторитет, чтобы тебя элементарно слушали. Кстати, это еще одна проблема нынешнего общества. Много молодых и перспективных людей, но не все обладают необходимым опытом и профессионализмом. Во-вторых, что вообще происходит сегодня с господином Мединским. В последнее время у людей, наделенных хоть какой-то властью, воскресло ощущение, что они лучше знают, как жить и организовывать страну. А «непослушные дети» - граждане – все время норовят посмотреть не туда, прочитать и сказать не то и т.п. Послушайте наконец, что говорят знающие люди! Нет - желание учить, направлять, ограничивать и унифицировать выпирает со страшной силой. Это привычка не самых продвинутых и образованных людей. Плюс ко всему добавляется попытка взять на себя управление религиозными структурами – идеологическим прессом. Но, господа, если вы идете на унификацию и запрещаете генерировать разные подходы, вы лишаете себя развития. Ведь никто не знает, где, что и как прорастет; какие социальные, технические и иные практики будут востребованы через столетие. Систему, основанную на жестком контроле доступа к информации, мы уже проходили: дозирование, никаких ксероксов и компьютеров, даже печатные машинки на праздники опечатывали. В итоге, когда наступила компьютерная революция, страна оказалась бессильна в конкурентной борьбе. Но как только вы открываете информационные шлюзы и пускаете интернет, начинается свободное общение, и все искусственные конструкции рассыпаются в прах. Приведу один пример. Что сделали немцы? После Второй мировой войны они ликвидировали федеральное Министерство культуры. И ведь нельзя сказать, что в Германии нет культуры. Просто вся культурная деятельность ведется на уровне земель. Однажды создание единого министерства привело к недопустимой унификации мыслей и подходов, за что Германия заплатила непомерно высокую цену. Немцы это поняли и решили не повторять ошибку. - А.Л: А кто распределяет деньги? - С.Ц: Никто ничего не собирает, а следовательно и не распределяет. Культура должна быть равномерно распределена. Я понимаю, что это тяжелый вопрос, потому что у нас деньги собираются со всей страны, из них 80% оседает в Москве, 10% достается Питеру, а остальное идет тончайшим слоем с провалами по другим российским городам и весям. В исторической перспективе это тупик, потому что если существует две культурные зоны, а вокруг них - бескультурье, в итоге оно заполонит все. Вы не сможете удержать свой островок. Вспомните, как германские варвары разрушили Римскую империю. Поэтому не стоит создавать варваров в своей собственной стране. Культура должна быть везде: библиотеки, театры, то да сё, пятое-десятое, а не один деревенский клуб, два водочных заведения и один вытрезвитель. Хотя сейчас это норма. Я помню такую картину еще со студенческих лет. А нужно сделать так, чтобы культура прорастала везде. Иначе сметут! - А.Л: Да, тема, конечно… - С.Ц: Очень сложная тема. И должен сказать, что я не претендую на истину в последней инстанции. Само общество должно обсуждать, почему так, и мы ничего не меняем? Например, что думает Сибирь о культурной политике страны? Полная загадка! И вообще за Уралом? Мы этих людей не видим и не слышим, будто их и нет вовсе. - А.Л: Сергей Алексеевич, давайте перейдем к другой теме. Сегодня Госдума утвердила единый день голосования. - С.Ц: Опять же - единый. Это сидит у нас в подкорке. Но чем чаще мы будем так делать, тем хуже будем жить. И пусть даже единый день, но почему в сентябре? Разговоры про уборку урожая вызывают смех в зале, потому что фермеров в стране осталось раз-два-три. Все остальные - городские жители, а они урожай не убирают. Это первое. Второй момент заключается в том, что лучше всего заниматься уборкой урожая во время проведения предвыборной кампании, когда все на полях. Выступайте на здоровье! Выборы – длительный процесс, и полный предвыборный цикл, начиная с регистрации, занимает пять лет. Но в период активных предвыборных действий люди должны быть в городе, рядом со СМИ, чтобы партии могли представить им свой «товар». Если же вы его выбрасываете за 5 минут до закрытия магазина, - а именно это сегодня и предлагается, - хватай все подряд, пока работает. Это и есть единый день голосования. - А.Л: Получается, что это подмена идеи выборов. - С.Ц: Судя по поведению различных госструктур, выборы рассматривается как досадная неприятность, которую приходится терпеть. Все и так ясно, а тут какие-то выборы, странные избиратели – «дети» и т.д. Существующий порядок крайне раздражает власти, и они делают все, чтобы выхолостить выборы и сделать их предсказуемыми. Лучше бы выборов не было – сели и поехали. Сначала убирается максимальное число конкурентов и создается монополии, а монополия – это некачественно и дорого. Что касается качества работы государственной машины, то я присутствовал на лекции лауреата премии Леонтьевского центра Шефера, нашего соотечественника, который сейчас живет и работает в США. Так вот за океаном провели фантастически простой и интересный эксперимент, чтобы проверить эффективность работы этой машины. По-моему, почти все государства в мире подписали Почтовую конвенцию, согласно которой, если приходит письмо из другой страны, и его адресат не находится, письмо должно быть возвращено в течение 30 дней. Ученые взяли и разослали из США письма в 159 стран мира: по два письма в пять крупнейших городов (всего – 10 писем). Индекс и город указали правильно, а улицу и адресат - не существующие. И стали ждать, что получится. На лекции назвали два диаметрально противоположных результата: после 52 дней ожидания из Чехии вернулись все десять писем, из России – ни одного. - А.Л: Ни одного?! - С.Ц: Это и есть ответ на вопрос, как работают государственные структуры. Не политика и не коррупция, а простые письма. Еще «отличились» несколько стран СНГ и Африки. И ведь Россия – богатая страна, но нам даже деньги не помогают. Да зарасти они травой, эти бумаги и клиенты! Если начальник не сказал, что нужно возвращать письма, пусть себе валяются. Вот в чем проблема. - А.Л: Это не только про государство. - С.Ц: Я говорю о том, что у нас уничтожена обратная связь граждан и власти. - А.Л: И это появилось не вдруг. - С.Ц: Надо учиться жить по-другому. В той же Германии до 1918 года существовала монархия, и немцы прошли такую школу, что, мама, не горюй! А сейчас конкурентная политическая машина привела к тому, что люди, желающие оставаться у власти, оглядываются на избирателей и внимательно слушают, что о них говорят. А если ты - не избиратель, а верноподданный, пока не возникнет бунт, ты никому не интересен. Творим что хотим! И ведь мы сами такое сотворили, никто со стороны ничего не придумал. - А.Л: При этом люди безразличны друг к другу. Скажите, почему русские люди не любят друг друга? - С.Ц: Это самый большой вопрос и главная проблема. Сложности всегда возникают в странах, где люди друг другу не доверяют. Потому что при малейшем конфликте нужен третейский судья – дядя под названием государство. Обычно это «крышующий» бандит, который решает проблему, но не уходит, а остается. Вообще странное дело: мы не доверяем власти и считаем ее коррумпированной, но постоянно требуем, чтобы она все урегулировала. Эта проблема завязана на многое исторические моменты, влияет и большая протяженность территорий. Как правило, если люди живут маленьким коллективом – семьей, деревней – они доверяют друг другу. А те, кто находится в 30 км, кажутся инопланетянами. Это как с соседними странами: если вы там ни разу не были, воспринимаете их жителей страшными чужаками. Проблема отсутствия нормальной городской жизни, похоже, сильно нас терзает. Конечно, это моя гипотеза. Но в любом случае с этим нужно как-то бороться. - А.Л: По-моему, это одна из ключевых проблем. - С.Ц: Именно так. Потому что если вы хотите строить гражданское общество и налаживать механизмы самоорганизации, первое, чему надо научиться - доверять соседу и организовать местное самоуправление. А если никто никому не доверяет, - финиш! Интересную штуку проделали американские отцы – основатели. Понимая, что человек не совершенен, строя свои модели, они выдвинули лозунг: «Вся власть – никому!». То есть власть должна распределяться и постоянно контролироваться, чтобы никто ею не воспользовался в корыстных целях. Но для этого нужно время и понимание, мудрость. Ничего, выучимся! Каким бы сложным это ни казалось, мы - не первые и не последние и ничуть не хуже других. Жизнь заставит – все сделаем. В 1990-е годы все рассыпалось, и состоялся прыжок не только к свободе и демократии, но и в хаос. Станцию «демократический порядок» мы проскочили, сказали: «Все плохо и сложно. Лучше, как положено после революции, проведем реставрацию и вернемся в авторитарный порядок». Но государственная машина как не работала, так и не работает. Думаю, что после очередного провала мы постепенно начнем строить демократический порядок, а он очень жесткий. Недавно один из наших режиссеров заявил, что в Америке нет демократии, вместо него - полицейское государство. Он путает демократию и разгильдяйство, хаос и вседозволенность. То же самое можно сказать о Швейцарии. Порядок вырабатывается совместными усилиями граждан, и он настолько жесткий, что наши люди, попадая туда, чувствуют себя ужасно: нельзя и шага ступить, не выполнив закон и без полицейского. Поэтому начинать надо с воспитания самоорганизации и доверия друг другу. - А.Л: Это действительно очень важный момент, который проявляется во всем – в том, как люди ездят по улице, ходят, общаются, ведут бизнес, строят взаимоотношения в семье и диалог с властью. - С.Ц: Мне всегда режут слух фразы, типа: «Мы нашли шикарное место для отдыха, где нет русских». То есть патриотизм и все дела, готовы выпить литр водки за страну, но своих видеть не хотим. - А.Л: Сейчас много говорят о Соединенных Штатах. И, как правило, с больших телевизионных каналов звучит крайне негативная информация. Это идет еще с советских времен. Я хочу рассказать одну историю. Одна пожилая женщина работала кондуктором в автобусе. И ребята-семиклассники все время ее дразнили, напоминая ей о самоубийстве сына. - С.Ц: Там тоже живут разные люди. - А.Л: Да. Однажды кто-то из пассажиров снял эту сцену на видео и разместил на YouTube. В итоге за короткий период времени американцы, проникшись участием к этой женщине, собрали для нее $400 000. - С.Ц: Мы не очень хорошо понимаем, как устроены другие общества. Сами всегда гордились таким понятием, как коллективизм, хотя, по сути, это стояние в строю и совместное действие по чьей-либо команде. А вот чтобы всем вместе и по велению души потратить свое время и отдать деньги… - А.Л: Помочь человеку! - С.Ц: Да. Или стать добровольцем – это не работает. Здесь нам еще учиться и учиться. Ведь если посмотреть на всевозможные западные избирательные кампании, там участвует гигантское количество добровольцев. А у нас, если копейку не заплатят, даже шевелиться не станет. Здесь есть две вещи. Дело не в том, что мы такие плохие. Были в нашей истории моменты, когда готовность что-то сделать… - А.Л: И ой-ой-ой какая! - С.Ц: …совершенно нещадно эксплуатировалось. Людей заставляли и многое навязывали. Я думаю, что спустя какое-то время этот период пройдет, а все восстановится. Например, есть движение «Ротари». Его главная задача - общение и помощь слабым. Люди берут какие-то проекты, помогают инвалидам, бедным семьям и т.п. У наших соседей в Европе очень многие в этом участвуют, в Хельсинки и Стокгольме сотни клубов «Ротари». А в Петербурге - четыре-пять, по 20 человек каждый, и они практически не рабочие, потому что просто приходишь... - А.Л: …и тратишь свое время. - С.Ц: Да. Вот недавно в городском интернате для детей-инвалидов немцы помогли сделать лифт на второй этаж, куда ранее могли подниматься только здоровые люди. Сбросились – сделали, причем без рекламы и шума. Нам давно пора понять, что наша собственная жизнь требует нашего же активного участия. То же политическое дело. Ведь что такое партия? Люди тратят на нее свое время, силы и деньги. А мы не хотим и требуем обеспечить нам много кандидатов. Пусть олигархи платят за кампанию, а мы придем и за кого-нибудь проголосуем. Ребята, но если олигарх платит, на кого будут работать члены этой партии? Если вы хотите, чтобы власть была ваша, придется самим тратиться – и на уровне мозговых клеток, и денег тоже. В школах – та же ситуация. Я сам участвовал в попечительском совете Аничкова лицея, и мы собирали деньги, когда считали необходимым что-то сделать. Правда, собирали по 200 рублей в месяц и безо всякого насилия: если кто не может, никаких вопросов! Однако если прикинуть, сколько население тратит в алкогольных магазинах, и сколько люди готовы потратить на образование своих детей, разница получается колоссальная. Есть сильное желание сбросить все на государство. А что такое государство? Я, например, человека с такой фамилией и именем не знаю. Есть люди, которые выполняют определенные государственные функции, но многим из них я бы, честно говоря, не доверил ни свой кошелек, ни тем более судьбу. Не хочу! - А.Л: Да, все верно. Сергей Алексеевич, мы стоим на пороге второго месяца лета, и хочется понять, что дальше? Каких событий ждать? Или лето пройдет спокойно, и все сдвинется на осень? - С.Ц: Вообще говоря, у многих сейчас отпуска, люди должны отдохнуть и набраться сил. А в сентябре начнется новый политический цикл. Хотя, похоже, что спокойным лето не будет: многие экономики трясет, и все понимают, что вот-вот Испания обратится за помощью, поскольку испанские банки еле живы. Но Германия и примкнувшая к ней Франция не могут обеспечить всех. Поэтому лето обещает быть жарким. Второй момент, который представляется мне более важным, - это то, что общество находится в состоянии размышления и непонимания происходящего. Какие цели ставятся? Куда мы двигаемся и как? Красивые истории про дешевое жилье и т.п. в лучшем случае вызывают улыбку. Лучше скажите, какие задачи мы решаем, что для этого делаем и какие средства аккумулируем. Чтобы через два-три года было на что смотреть и что сверять. Лозунги столько не проживут. Еще крайне важно осознать, что никого, кроме нас, здесь нет. Россия – наш дом, и нам наводить в нем порядок. И без активного участия большой и думающей части общества эту работу не сделать. - А.Л: Спасибо большое! Сергей Цыпляев был сегодня у нас в студии. До новых встреч и всего доброго! - С.Ц: Всего хорошего! До свиданья! Телеканал «ВОТ!», «Особый взгляд», 22 июня 2012, 20.00
|
Поделись новостью с друзьями: |
|