Л
Левандовский Сергей член Союза художников России
Старший научный сотрудник Государственного Русского музея, Доцент Института имени И.Е. Репина, член Союза художников России и Союза журналистов России. Ведущий специалист Русского музея, член Санкт-Петербургского Союза художников и Союза журналистов России. Сергей Николаевич Левандовский. О тенденциях и людях в искусстве. Artway: Искусство? Сергей Николаевич: Для меня это эмоциональное, образное отражение действительности. Искусство требует проникновения в суть жизненных эмоций и человеческого духа. Наш великий художник Александр Иванов («Явление Христа народу») говорил, что цель искусства видится ему в «соединении техники Рафаэля с идеями новейшей цивилизации», – это определение, если понимать его расширительно, справедливо и для нашего времени, хотя сейчас многие пренебрегают как формальной стороной своих произведений, так и их содержательностью. Artway: Музейный СПб? Сергей Николаевич: Музеев много... Москва – столица, но центр художественных музеев, бесспорно, Петербург. Искусствоведы, реставраторы, музейные хранители съезжаются к нам на конференции, симпозиумы, семинары для повышения своей квалификации. Artway: Хорошее и другое? Сергей Николаевич: Говоря словами Н.Г. Чернышевского, «прекрасное есть жизнь», она действительно прекрасна. Человеку, в том числе художнику, непременно нужен контакт с самой жизнью, общение с людьми, с природой, прежде всего, не стоит замыкаться в себе. Artway: Взгляд искусствоведа? Сергей Николаевич: Ты не эстет, но любишь все привлекательное, красивое и изящное. Раньше было определение: Изящные искусства и словесность… Грация, присущая женщинам, да и многое другое – все это, безусловно, привлекает, но и мешает жить одновременно, потому что когда много видишь «некрасивого», несуразного, далекого от идеала, сам начинаешь ругаться (смеется), теряешь эстетизм, уподобляясь какому-то грубияну. А вообще красота рассеяна повсюду, ее надо уметь увидеть и собрать. Artway: Плюсы и минусы вкуса? Сергей Николаевич: Опять же рафинированное эстетство уводит куда-то... Как говорится, противоположности смыкаются; чересчур рафинированное становится слащавым и приторным, а грубое предстает неожиданно простым, естественным и необходимым, то есть пирожное – одно, а хлеб – другое. Artway: Художественные характеры? Сергей Николаевич: Искусство – дело серьезное, ответственное. Взять иконописца: он должен быть чист душой, относиться к своей работе как к молитве, медитации. Недаром он постился и подходил к работе в просветленном состоянии, это дает возможность проникать в высшие сферы. «Если есть " Троица" А. Рублева, значит, Бог существует», вот вам доказательство – это Павел Флоренский написал. Artway: Любимая архитектура? Сергей Николаевич: Архитектура, прежде всего, создает среду обитания и настраивает человека на определенный лад. Мы живем в таком городе, что даже не верится, насколько он прекрасен. Artway: Галстук или бабочка? Сергей Николаевич: Галстук. Artway: Женское и мужское в искусстве? Сергей Николаевич: Некоторые женщины в искусстве, литературе и поэзии могут быть более брутальны, чем мужчины, и в свою очередь некоторые мужчины чересчур сентиментальны. Artway: Будущее искусства? Сергей Николаевич: Туманно видится мне… Artway: Птицы или рыбы? Сергей Николаевич: Хочется парить в небе... Петь. Artway: Пожелания ARTWAY? Сергей Николаевич: Напоминать людям о прекрасном. И если в Вашем журнале сотрудничают такие люди, как Вы – значит, все получится и будет хорошо. Вступительное слово из каталога к выставке коллекции Носкиных в Фонтанном доме. Cергей Левандовский.Старший научный сотрудник Государственного Русского музея, доцент Института имени Репина,член Союза художников России и Союза журналистов России. "Существовавший в социалистическим государстве госзаказ задавал развитию художественного процесса определенные формы, но финансово обеспечивал художников (при этом даже в условиях идеологического давления настоящие мастера оказывались в состоянии сохранить самостоятельность, провести свои убеждения и принципы, выразить свое понимание действительности). В результате распада старой системы художники в какой-то момент оказались "не у дел", предоставленными самим себе, и могли осознавать себя чуть ли не "лишними людьми". "Очень трудно быть купцом такого неходового товара, как искусство", - с горечью говорил в свое время Роберт Фальк. Встал вопрос не столько о развитии, сколько об элементарном выживании искусства. Но постепенно сложившиеся негосударственные формы внимания к искусству и его поощрения стали изменять ситуацию. Не в последнюю очередь этому способствовал интерес, проявленный к живописи, в том числе и к "неформалам", со стороны ученых. Их доброжелательное внимание направлено ко всей достаточно широкой и разнообразной палитре изобразительного творчества. Собиратели-ученые хотели бы представить образцы современного искусства, извлеченные из первоначального источника - из мастерских самих художников, показать петербургскую художественную школу в контексте особого сообщества научных работников, гуманитарной творческой интеллигенции, коллекционеров и собирателей. При этом основными критериями отбора выступают наличие своего собственного лица, своего кредо, неповторимость индивидуального почерка, органичность пластического языка. Эта традиция собирательства имеет давние и прочные основания. Достаточно назвать имена таких крупных коллекционеров, как Чудновские, Эзрах, Палеевы, Шустеры, Рыбаковы, Исаак Кушнир… "Вирус" собирательства распространился по всей стране, об этом можно судить по тому, что в далеком Якутске на основе коллекции профессора М. Ф. Габышева возник целый музей западноевропейского искусства. Сегодня появилась возможность внедрения частных и галерейных коллекций в художественную жизнь страны. Коллекционеры, как свидетельствует жизнь, стремятся не только удовлетворить свои личные пристрастия, приобретая вещи определенного круга авторов, но и способствовать как можно большему появлению этих художников в других коллекциях, в различных учреждениях и организациях. При этом разнообразие вкуса не означает его отсутствия. Образно говоря, наряду с моногамией может существовать и полигамия. По большому счету, нет смысла в делении явлений искусства на лагеря и тем более в противопоставлении их друг другу, хотя нельзя не отметить полемический накал между представителями концептуального искусства и станковой живописи и некоторое смещение общественных приоритетов. Чем принципиально отличается частная коллекция от галереи, от музея? Для музея характерно стремление представить искусство наиболее полно, объективно - в рамках государственного, национального интереса. Галерея собирает то, что пользуется повышенным спросом именно в данный момент, то, что в случае необходимости можно быстро продать. Собиратели же, коллекционеры могут позволить себе такую роскошь, как, вполне произвольно и безответственно относясь к разнообразию жанров, все-таки удовлетворять свой частный, сугубо личный интерес. Сейчас, когда взаимоотношения "нонконформистского" и официального искусства изменились, стало возможно взаимопроникновение этих "двух культур", пошел плодотворный диалог между различными направлениями изобразительного творчества и его отдельными представителями. Пора конфронтации по политическим, внехудожественным мотивам и соображениям отошла в прошлое. "Петербургская" школа объединила в себе противоположные, порой даже противоборствующие тенденции, предоставляя свое достойное место многим своеобразным талантам и неповторимым индивидуальностям. Эта особенность современного состояния искусства Петербурга - и, соответственно, коллекций его произведений, составленных знающими и искушенными в своем деле собирателями, - особенно ярко прослеживается на примере собрания братьев Носкиных."
|
913
