Прямой эфир — 12:21 09 Июля 2014 —
Виктор Бычков: «Зачем идти в начальники? Лучше самому быть Вселенной - читать, наблюдать, помогать»
Актер Виктор Бычков и Алексей Лушников в телепрограмме «Синие Страницы»
Виктор Николаевич Бычков – актер театра и кино.
Алексей Лушников - телеведущий, создатель и владелец телеканала "Ваше общественное телевидение!". Студия прямого эфира
телеканала "Ваше общественное телевидение!"
Санкт-Петербург
- А.Л: «Синие Страницы», уважаемые телезрители, и мы с вами продолжаем удивительную экскурсию по человеческим судьбам. В нашей студии - Виктор Бычков, большой и любимый артист. - В.Б: Здравствуйте! - А.Л: Витя, еще раз здравствуй! Когда ты такой серьезный, да еще во впечатляющих очках, сразу хочется назвать тебя Виктором Николаевичем - как написано в моей бумажке. Это лишний раз подчеркивает другой образ, нежели был 10-15 лет назад. Сколько времени прошло со съемок «Рыбалки»… (Имеется в виду знаменитый фильм Александра Рогожкина «Особенности национальной рыбалки» 1998 года – прим. ред.) И какие были времена! Ты их вспоминаешь? - В.Б: Конечно, вспоминаю. Вообще я хочу сказать тебе личное спасибо, Алексей. Как-то ночью мы смотрели программу с Трофимовым и даже хотели позвонить. До слез! Такая она была пронзительная. Знаешь, когда я жил на Кондратьевском проспекте, зимой иногда встречал Юрского, который приезжал в Петербург на гастроли. Так вот он в перерывах между репетициями и спектаклем ездил в гости к Трофимову. Я вдруг понял, почему, хотя раньше не понимал. Поэтому спасибо твоей передаче, благодаря которой человек для меня открылся и стал звездой, пусть и перед самым своим уходом. - А.Л: Удивительные люди… - В.Б: Время все расставляет по своим местам. Наверное, я действительно был другим. Но, на самом деле, таким, как сейчас. Времена-то меняются… - А.Л: Но ведь время и нас меняет. - В.Б: Меняет. Очень трудно быть и оставаться порядочным человеком. Особенно в последние годы, потому что много искусов. Видно, как некоторые люди переползают в совершенно другие ипостаси. Тем ценнее настоящее… Было время, когда не хотелось читать, да и нечего было. А сейчас наоборот - читаешь взахлеб, потому что появилась литература. Оказывается, самая сильная музыка и живопись могут остановиться, а слово всегда развивается и приобретает новые важные акценты. Кстати, поэзия опять стала важна. Слыша много слов, люди соскучились по главным словам – о душе. - А.Л: Скажи, тебя что-нибудь раздражает? Ты ощущаешь обиды и несправедливость вокруг? Или обида - удел слабых людей? - В.Б: Не знаю, слабых или нет, но обиды вокруг действительно много. И сам, бывает, обижаюсь. Мне больше нравится другое слово, которое я заново нашел и которое помогает жить, - стыд. Если мне стыдно, я испытываю дискомфорт и не хочу, чтобы так было. Поэтому совершаю какие-то телодвижения и пытаюсь выйти из порочного круга, что-то изменить. Именно стыд. Обида непродуктивна, это детская болезнь: обиделся, надулся, ушел и спрятался. А когда стыдно, я пытаюсь сделать так, чтобы стыдно не было, и прошу прощения. Причем неважно, за что – за то, что еду в дорогом автомобиле, ем какую-то вкусность и т.п. А рядом другой человек идет пешком и ест на ходу сухую булочку. Это как в армии: тебе приносят посылку и ее стыдно опустошать одному, а когда всем все раздаешь, становится обидно. Ведь это от мамы. И все же стыд не позволяет съесть все под одеялом. - А.Л: (Смеется.) - В.Б: Не знаю, а как? - А.Л: Наверное, это правильно. Ты уже сказал про соблазны, окружающие и испытывающие на прочность, и что есть грань, перейдя которую, попадешь в нерукопожатую ситуацию. Скажи, как и на что испытывают тебя? Чему ты сопротивляешься? Идешь ли на компромисс? - В.Б: По крайней мере, стараюсь не есть яблоко, которое висит. - А.Л: Да-да (смеется). - В.Б: Пускай висит! Действует внутренний запрет. Вкусность и красота на веточке, содержащая добро и зло, не стоит жизни. Или, например, хождение во власть – тоже запретная тема. - А.Л: То есть предлагали и ты не согласился? - В.Б: Раньше были мысли: «Я приду и что-то сделаю». В свое время Басилашвили пытался... - А.Л: Это было давно. - В.Б: Давно. Но он - единственный человек, который вернулся оттуда, сохранив свою целостность. Может, есть кто-то еще, я не особенно внимательно наблюдаю. Но обычно оттуда не возвращаются. Это как рождение: родился, а вернуться и рассказать, что здесь творится, не можешь. Во власть и командовать мне не хочется. Моему сыну Добрыне шесть лет и иногда я наступаю на «песнь родителя», потому что какие-то вещи он должен пройти и понять сам. Моя задача – подсказать, направить, а не становиться опытным ментором и не запрещать. Хотя в принципе я могу быть и тираном, и Макаренко. Опять же, скромность ближе к понятию «стыд». Мне стыдно быть начальником по отношению к сыну. Например, мне очень стыдно, когда он падает. И чтобы не плакал, я начинаю смеяться, несмотря на то что у самого глаза на мокром месте. То есть идет постоянная борьба. Почему не надо идти в начальники? Я считаю, что в этом нет борьбы, только момент завоевания. А с кем бороться - с самим собой? Не получится. Зато под остальных придется подлаживаться. Лучше самому быть Вселенной - читать, наблюдать, наслаждаться, помогать. Например, в выходные я буду участвовать в акции «Верность», где соединили бездомных собак и пропавших детей. Звучит жутковато, но, в принципе, это одно и то же. Если взял собачку, ты должен за нее отвечать. Если у тебя получился ребенок, не бросай его, постарайся объяснить, что не надо прятаться, иначе можно потеряться. На самом деле, это сложно. Актеру все время снится, что он опоздал на репетицию, забыл текст. А родителю должно сниться, что он потерял сына, дочку, ищет и не может найти. Мне так кажется. - А.Л: Да... Но ведь все делается для чего-то. Я имею в виду, в жизни должен быть смысл. - В.Б: Выясняется, что его нет. - А.Л: Все-таки? Жизнь - дурацкий процесс со своими сладостями и горечами. И все? - В.Б: Смотри, мы долго шли и пытались дойти до коммунизма, но не получилось. Затем наступил 1991 год, 1993-й. В каком году мы сейчас? Непонятно. Где-то блуждаем. Выходит, смысла нет. И не нужен нам был ни 1991-й, ни 1993-й. Потому что любой путь – это путь познания, а у него не должно быть конца. Пока ехал на передачу, я вспомнил рассказ Семёна Альтова про опытную муху, которая бьется в стекло, а вторая ей говорит: «Зачем бьешься, окно же открыто». А опытная отвечает: «Это неинтересно!». - А.Л: (Смеется.) - В.Б: У меня такое ощущение, что наш народ ведет себя как опытная муха: папа бился, мама билась, дед бился - и я буду биться. Мне кажется, в этом нет смысла. Смысл в тебе самом и в надежде, что, посмотрев на твои мучения, страдания, поиски, сформируется новое поколение, которое пойдет дальше и будет жить лучше. Если я здесь и сейчас сделаю что-то хорошее, они меня вспомнят. Другого смысла нет. - А.Л: А что же там? - В.Б: Можно лежать загорать, а можно лететь в космос – это одно и то же. Смысл есть в хорошей книге и в хорошем человеке. - А.Л: Получается, жизнь бессмысленна? - В.Б: Два-три года назад я снимался у Масленникова в картине по Островскому. Мне вдруг позвонила его жена, она же - продюсер и сказала: «Виктор Николаевич, Игорь Федорович хочет, чтобы вы сыграли Рисположенского» (речь идет о фильме «Банкрот» 2009 года – прим. ред.). Я согласился. Ни о деньгах, ни о чем другом ни слова. Деньги присутствовали, но сколько дали, столько дали. А как иначе? Это же наше все - Масленников. В первый день, когда я отснялся, он бегал по съемочной площадке и как юный повеса, хихикая, приговаривал: «А Бычков - хороший актер!». Оказалось, что мы с ним всю жизнь ходили рядом, он слышал про меня, но пока не встретились, он не узнал, что я такой хороший. У меня была еще такая история. Когда работал в Технологическом институте, я приходил на улицу Боровую пить пиво, потому что это было единственное место в городе, где остались пивные ларьки. Там все время бегал маленький кучерявый мужичонка и просил: «Старичок, оставь глоточек!». Надоедал, мне в том числе. Однажды я не выдержал и сказал: «Да че глоточек, на тебе кружку». Похоже, такого никогда не было - у мужичка аж слеза покатилась. Поскольку ничего нет, в благодарность он стал читать мне Есенина. Я слушал и думал: «Господи, так читать стихи может только сам Есенин!». К сожалению, времени выяснять, что да как, не было, и я вернулся на работу. Прошло время, я снова отправился пить пиво, специально купил две кружки – себе и «Есенину». Туда-сюда, а его нет. Неделю так ходил, а потом спросил у завсегдатаев и выяснилось, что мужичок умер. И я вдруг понял, что полгода ходил мимо Есенина. Внимательнее надо быть! Ведь мы все время заняты собой. А момент созерцания помогает стать лучше, увидеть прекрасное и хорошее. Какой чудесный человек и как он читал стихи! Или такая история. Я снимался в фильме у Юрия Грымова «Чужие» в Египте и должен был на какое-то время уехать. А он не хотел, чтобы я уезжал, и устроил мне «концерт» у бассейна. Вся съемочная группа смотрела, как Грымов в плавках отчитывал Бычкова. Я завелся и спросил у своей жены Полины: «Он, что, надо мной издевается? Чего он хочет?». Полина сама – режиссер и человек опытный, ответила: «Он не хочет, чтобы ты уехал, забыл про фильм и наслаждался жизнью. Хочет, чтобы тебя все время «сосало» и ты вернулся, готовый к работе». И Грымов прав. После этого фильма мы остались друзьями. Он понял, что Виктор Бычков – чуткий, а я понял, что для него это важно. А как еще? Если я приду и скажу: «Леша, ты мне нужен. Если не ты, то никто», - и начну петь дифирамбы, ты сразу расцветешь, думая: «Надо помочь! Хороший парень, кто еще мне такие слова говорил?». - А.Л: (Смеется.) - В.Б: Поэтому чуткость и внимательность. - А.Л: Получается, всему свой конец. А что по ту сторону пепла? - В.Б: Я не знаю. У мамы как-то спросил, еще учась в институте: «Мама, если бы у тебя была возможность прожить жизнь заново, ты бы согласилась?» Она, ни секунды не колеблясь, ответила: «Нет, я не хочу». А у нее была очень тяжелая и трудная жизнь. Тогда я ее не понял, а когда самому исполнилось 50, понял, что и сам другого не хочу. Да, были трагические и тяжелые моменты в жизни, было стыдно и т.п. Но это моя жизнь. Чтобы понять вкус хлеба или простой воды, нужно изголодаться и намучиться жаждой. А что ждет там, никто не знает. В свое время я играл Левшу и у меня был финальный монолог со словами: «А умирать-то и не страшно, если праведно жил». - А.Л: Это больше религиозное. - В.Б: Нет, обыденное и человеческое! Однажды я умирал и мне было страшно, потому что внутренне оказался не готов. Я в своей жизни сделал так много плохих вещей, лежал и вспоминал телефоны, адреса, чтобы извиниться. Попросил стоявшего рядом человека обязательно связаться с людьми. Когда все прошло и появилось понимание, что главное - остаться человеком, страх ушел. Даже если вдруг авария или, в конце концов, война, нестрашно. Китайцы говорят: «Войдя во власть, не забудь отряхнуть обувь». Так и в жизни: подойдя к определенной цифре, ты должен стряхнуть прах, очиститься. Например, церковку построить, если много грешил. Ведь никто не знает, что там. Я читал Моуди «Что такое ад?». Это огромная темная Вселенная, где ничего не видно, а твоя душа висит, проткнутая крюком. Тебе очень больно, ты страдаешь, вокруг - такие же души - и никого. Причем страдания увеличиваются в геометрической прогрессии и вся боль концентрируется в тебе, а потом еще в ком-то. Ничего радостного и без перерывов. Кстати, я бросил курить, и теперь даже не курнуть… - А.Л: (Смеется.) Бросить курить - поступок в наше время. - В.Б: Мы бросили курить перед рождением Добрыни. И, слава богу, не курим! Слава богу здесь - присказка. - А.Л: У нас осталось всего 5 минут… Давай заглянем в творчество. Что сейчас происходит в твоей жизни, как у актера? - В.Б: Поскольку я наконец ушел из детской передачи «Спокойной ночи, малыши», решил играть злодеев. Недавно у меня были пробы на роли двух милиционеров. Кто-то говорит, что я - комический актер, но я постарался сделать Злодеев Злодеевичей. Вообще, иногда вызывают на пробы, а ехать не хочется. Тогда я прошу Полину, она берет камеру и мы сами разыгрываем какие-то сцены, отправляем уже готовые записи. Хотя это не всех устраивает: они должны показать, что вызвали актера, попробовали и так потратили деньги. Но я пробуюсь бесплатно. Еще я убил наповал Спилберга - сделал для него пробы на роль генерала Сикорского в «Королевстве Хрустального черепа» (новая серия из цикла об Индиане Джонсе – прим. ред.). Но эту сцену в итоге выкинули из сценария. А когда посмотрели мои пробы, сказали, что таких добрых русских не бывает. - А.Л: (Смеется.) То есть злодей никак не получается? - В.Б: Я надеюсь, получится. - А.Л: А зачем тебе злодей? - В.Б: Я наигрался добрых и теперь мне хочется рассказать про злодеев, как они будут мучиться на том свете. Чтобы призвать: «Не будьте злодеями!». По Станиславскому: «Играя злого, ищи, где он добрый, играя доброго, ищи, где он злой». На самом деле, злодейских ролей больше, чем добрых. - А.Л: Даже так? - В.Б: Да. Не молоко, не вода, а доброта через край. Злодей все-таки мучается. Вон Гафт сыграл злодея в «Визите к Минотавру», но мы все равно его любили. Мне тоже хочется сыграть... - А.Л: И Басилашвили сыграл. Помнишь, в фильме «О бедном гусаре замолвите слово»? - В.Б: Да, Мерзляева. Я надеюсь успеть. Когда я снимался на Украине в ситкоме, один человек мне рассказал, что в его бытность студентом снимали фильм про Чикатило. Главную роль играл Малколм Макдауэлл, а мой новый знакомый пересекался с ним в одной из сцен. По сценарию, он выходил из леса и натыкался на преступника. Макдауэлл спокойно стоял и трепался на съемочной площадке, а студент, видя это, нервничал и злился на англичанина. Наконец, прозвучало: «Экшн, мотор!». Спина вроде Макдауэлла, а когда он повернулся, студент увидел перед собой Чикатило, и ему стало плохо. Вот какой уровень игры! Понимаешь, хочется так же: спина Бычкова, а повернулся - лицо Чикатило. Я, когда рассказываю сыну про Бабу Ягу, он дрожит. - А.Л: (Смеется.) Может, ты очень обаятельно рассказываешь? - В.Б: Нет, я зло рассказываю. - А.Л: Зло? - В.Б: Да. - А.Л: Скажи, где мы тебя скоро увидим, что сейчас в процессе производства? - В.Б: Сериальные вещи со Злодеями Злодеевичами. В театре пока ничего. - А.Л: А с театром получилось случайно или так задумано? - В.Б: Пока у меня не очень получается, а в антрепризу не тянет. Хочется серьезного, веселого я наигрался. Иванова или Гамлета, в крайнем случае. - А.Л: Что ж, уважаемые телезрители, Виктор Бычков был сегодня в студии «Синих Страниц». У нас получился немножко философский и добрый, без всяких Чикатил, разговор. Спасибо тебе огромное и всех благ! Надеюсь, мы еще встретимся в этой студии и продолжим наши Синестраничные диалоги. - В.Б: Спасибо! Телеканал «ВОТ!», «Синие Страницы», 21 мая 2014, 21.30 polit.pro
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
Ссылка на видео-версию
692
