Lushnikov Live TV — 18:13 20 Января 2014 —
«Впечатления» Игоря Шадхана: «Даниил Александрович Гранин всем нам дарит надежду»
Режиссер Игорь Шадхан в телепрограмме «Впечатления»
Игорь Абрамович Шадхан - режиссер документального кино, лауреат международных кинофестивалей и премии Союза журналистов СССР, заслуженный деятель искусств РФ. Студия прямого эфира
телеканала "Ваше общественное телевидение!"
Санкт-Петербург
- И.Ш: Добрый вечер! Я – Игорь Шадхан, или Игорь Абрамович. Это моя программа «Впечатления». Знаете, о ком я хочу сегодня поговорить? О Данииле Александровиче Гранине. Ему 95 лет! Мне кажется, надо иметь большое мужество, чтобы просто дожить до таких лет. Именно мужество, потому что здоровье уже не то. А, значит, надо бороться со своим нездоровьем. Как? Работать. Даниил Александрович как раз такой человек: работа, работа и еще раз работа. Особенно в последние годы: у него выходит буквально одна книжка за другой. Это вызывает не то чтобы удивление, а восхищение. Вот я иду или сижу с Граниным, и мне очень хорошо. Правда! Я тоже не молод, но мне хорошо, потому что я испытываю надежду. Его юбилей - 95-летие - проходил в Филармонии, которая потихонечку, а, может, и активно становится центральным залом Петербурга. Там проходит много разных мероприятий, выступают известные музыканты и просто великие люди. По-моему, с Даниила Александровича начался фестиваль «Почетные граждане Санкт-Петербурга». Давайте посмотрим фрагмент этого праздника. (Показывают фрагмент из документального фильма.) Мы приехали в Филармонию... Я приехал в Филармонию с двумя операторами. Конечно, заранее, чтобы почувствовать атмосферу места. Готовятся музыканты. Ими весь вечер будет дирижировать Александр Яковлевич Канторов. Вообще я люблю снимать подготовку. Если узнаете, это академик Спасский - Герой соцтруда. Рядом с ним – заслуженный тренер РФ Бобров. А вот Басилашвили. Постепенно заполняется зал…. А вот и сам Даниил Александрович. Удивительно! Я часто вижу его в Филармонии. Обычно мы встречаемся на больших концертах или на концертах больших музыкантов. Он любит Филармонию. Это Гранин с вице-губернатором. А это - композитор Слонимский. Гусев - кстати говоря, директор Русского музея. Поэт Саша Кушнер. Значительный поэт Петербурга! (Звучат аплодисменты.) Вот ложа, в которой сидит Даниил Александрович. Рядом с ним - Темирканов, 75-летие которого мы с вами недавно отметили. Об этом я уже рассказывал… - Уважаемые слушатели! Напоминаем вам, что фото и видеосъемка запрещены... - Так всегда говорят в Филармонии. Сейчас весь зал встанет, чтобы поприветствовать юбиляра. (Играет музыка.) - Женщина: Почетный Гражданин Санкт-Петербурга, писатель Даниил Александрович Гранин. (Звучат аплодисменты.) Это искренние аплодисменты. - Женщина: Антонина Александровна Ефимова - директор фестиваля «Почетные граждане Санкт-Петербурга». Эти аплодисменты - для вас. Низкий вам поклон! С юбилеем! Зал снова встает. (Звучат аплодисменты.) Здорово! Правда, здорово! - И.Ш: Теперь от этого фрагмента я хочу перейти к фрагменту из его последней работы.... Даже не знаю, как ее назвать - повесть, эссе, небольшой роман - «Мой лейтенант». Она удивительная! Что называется, книга из пережитого. Гранин и есть герой, но спустя много лет, когда пришло понимание того, что было. Даниилу Александровичу вообще свойственна аналитика. Давайте немножко послушаем. Я вам почитаю, как мама ребенку… (Читает отрывок из романа Д.А. Гранина «Мой лейтенант».) «Бомбежка эта сделала свое дело, разом превратив меня в солдата. Да и всех остальных. Пережитый ужас что-то перестроил в организме. Следующие бомбежки воспринимались иначе. Я вдруг обнаружил, что они малоэффективны. Действовали они, прежде всего, на психику - на самом деле, попасть в солдата не так просто. Я поверил в свою неуязвимость. То есть в то, что могу быть неуязвим. Это особое солдатское чувство, которое позволяет спокойно выискивать укрытие, определять по звуку летящей мины или снаряда место разрыва, не обреченное ожидание гибели, а сражение». Да? Спасти себя - это сражение. «Мы преодолевали страх тем, что сопротивлялись, стреляли, становились опасными для противника. В первые месяцы войны немецкие солдаты в своих касках, зеленых шинелях, со своими автоматами, танками, господством в небе внушали страх. Они казались неодолимыми. Отступление во многом объяснялось этим чувством. У них было превосходство оружия, но еще и ореол воинов-профессионалов. Мы же, ополченцы, выглядели жалко: синие кавалерийские галифе, вместо сапог – ботинки и обмотки. Шинель не по росту, на голове пилотка...». Как он зрительно пишет! И все помнит. «Прошло три недели, месяц, и все стало меняться. Мы увидели, что наши снаряды и пули тоже разят противника и что раненые немцы так же кричат и умирают. Наконец, мы увидели, как немцы отступают. Были такие первые частные, небольшие бои, когда они бежали. Это было открытие. От пленных мы узнали, что, оказывается, мы – ополченцы, в своих нелепых галифе тоже внушали страх. Стойкость ополченцев, их ярость остановила стремительное наступление на Лужском рубеже. Немецкие части тут застряли. Подавленность от первых ошеломляющих ударов прошла. Мы перестали бояться». Здорово! «Во время блокады...» .Кстати, 27-го января – снятие блокады. Мы с вами об этом помним! «Во время блокады военное мастерство сравнялось. Наши солдаты, голодные и плохо обеспеченные снарядами, удерживали позиции в течение всех 900 дней против сытого, хорошо вооруженного врага уже в силу превосходства духа. Я пользуюсь своим личным опытом, и мне думается, что примерно тот же процесс изживания страха происходил повсеместно на других наших фронтах. Страх на войне присутствует всегда. Он сопровождает и бывалых солдат: они знают, чего следует опасаться, как себя вести, и знают, что страх отнимает силы. Надо различать страх личный и страх коллективный. Последний приводил к панике. Таков был, например, страх окружения. Он возникал спонтанно. Треск немецких автоматов в тылу, крик «окружили!» – и могло начаться бегство. Бежали в тыл, мчались, не разбирая дороги, лишь бы выбраться из окружения. Невозможно было ни удержаться самому, ни удержать бегущих. Массовый страх парализует мысль. Во время боя, когда нервы сильно напряжены, одного крика, одного труса хватало, чтобы вызвать всеобщую панику. Страх окружения появился в первые месяцы войны. Впоследствии мы научились выходить из окружения, пробиваться, и окружение перестало устрашать. Страху противопоказан, как ни странно, смех: в страхе не смеются. А если смеются, то страх проходит, он не выносит смеха. Смех убивает его, отвергает, сводит «на нет», во всяком случае, изгоняет хоть на какое-то время. По этому поводу хочется привести одну историю, которую я слышал от замечательного писателя Михаила Зощенко. Незадолго до его смерти в Доме писателя устроили вечер. Зощенко был в опале...». Вы помните историю, по-моему, 1946 года с Ахматовой и Зощенко? Они оба были в опале, но Зощенко досталось сильнее. «Зощенко не издавали, ему запрещали выступать. Поэтому его вечер устроили тайком - под видом творческого отчета. Людей приглашали по ограниченному списку. Зощенко радовался: в последнее время он находился в изоляции, нигде не бывал, его никуда не приглашали – боялись…». Вот, что рассказал Зощенко. «Случилось это на войне, на Ленинградском фронте. Группа наших разведчиков передвигалась по лесной дороге. Была глубокая осень. Листья шуршали под ногами, и этот звук мешал прислушиваться. Они шли, держа наизготовку автоматы, шли уже долго и, возможно, расслабились. Дорога резко сворачивала, и на этом повороте они лицом к лицу столкнулись с немцами - такой же небольшой разведгруппой. Растерялись и те, и другие. Без команды немцы скакнули в кювет по одну сторону дороги, наши – по другую. А один немецкий солдатик запутался и скатился в кювет вместе с советскими солдатами. Он не сразу понял ошибку. Но заметался, закричал от ужаса, выпрыгнул из кювета и одним гигантским прыжком, взметая палые листья, перемахнул через всю дорогу к своим. Ужас придал ему силы, вполне возможно, он совершил рекордный прыжок. Видя это, наши солдаты засмеялись. Немецкие тоже. Они сидели друг напротив друга в кюветах, выставив автоматы, и от души хохотали над бедным молоденьким солдатом. После такого стрелять невозможно. Смех соединил всех общечеловеческим чувством. Немцы смущенно поползли по кювету в одну сторону, наши – в другую. Разошлись, не обменявшись ни единым выстрелом». Главное здесь - «общечеловеческое чувство». Вы знаете, если говорить о Гранине, он - очень человечный писатель, заставляет думать и отвечать на вопросы. Это совершенно удивительно! В свое время, лет восемь назад, по-моему, в 2005 году я снял фильм о Данииле Александровиче. Наверное, тогда мы с ним и познакомились. Может, именно тогда - боюсь так говорить, - подружились. Этот фильм называется «Собственная территория». Сначала было другое название, но оно не понравилось Гранину. А это подошло. У него действительно собственная территория. Знаете, о чем я забыл сказать? На юбилейном концерте, посвященном 95-летию Гранина, я узнал, какого композитора он любит больше всего. Как думаете, кого? Не угадаете! Он любит Моцарта. Давайте 2 минутки послушаем концерт № 1 Моцарта для фортепиано с оркестром. Итак, поехали. (Звучит музыка.) Почему именно Моцарт? У него удивительно нежная и наполненная любовью музыка. Слушая ее, растешь и облагораживаешься. То есть сочетание Гранина и Моцарта вполне закономерно. Хотя, если бы меня спросили, какого композитора он любит, я бы, наверное, не угадал и назвал не Моцарта. И не только я. В фильме «Собственная территория» или в каком-то другом (в моей мастерской есть несколько записей), я спросил Даниила Александровича: «Петербург на вас каким-то образом повлиял? То, что вы - петербуржец и всю жизнь провели в этом городе?». На что он ответил, совершенно спокойно глядя мне в глаза: «Если бы не Петербург, наверное, я был бы другим человеком». Поэтому давайте послушаем еще одно музыкальное произведение – «Вальс» Соловьева-Седова из кинофильма «Город-сад». Помните такого композитора? Думаю, мои ровесники и люди помоложе, вспомнят и его, и некогда знаменитый вальс. Это не все, что я хотел бы сказать о Гранине. В фильме «Собственная территория» меня очень интересовал его взгляд на чисто человеческие проблемы. Естественно, мы говорили и о писательстве. Давайте посмотрим фрагмент, где Даниил Александрович объясняет, кто такой писатель. (Показывают фрагмент из фильма «Собственная территория»). - Д.Г: Я вам хочу сказать, что мое дело - ставить вопросы, озадачить читателя и загнать его в тупик, чтобы он понимал, что все не так просто, и начал бы сам искать ответы. Я делюсь тем, чего сам не понимаю и не знаю. Писатель - не ответчик, не пророк и не эрудит, который знает всё про всё. Лично мне это неинтересно. Мне интересно не знать и не понимать. - И.Ш: Мне кажется, вы лукавите, Даниил Александрович… - Д.Г: Я с вами делюсь, а вы так думаете? Впрочем, вам может казаться все, что угодно. - И.Ш: Замечательный фрагмент! Давайте посмотрим еще один, где Даниил Александрович говорит об интеллигенции – тоже волнительная тема. (Показывают фрагмент из фильма «Собственная территория».) - Д.Г: Предприимчивые люди проснулись и получили возможность себя реализовать. Коммерческая деятельность началась. Сейчас сие находится в совершенно другом состоянии. В том же Комарово появилось много так называемых «новых русских». У них высокие заборы, своя система общения... Я думаю, что она неприемлемая. Большинство этих людей еще не стали интеллигенцией. Их интересует, какая дача, какое финансовое положение, какие связи... - И.Ш: Машины. - Д.Г: Да, машины и прочее. - И.Ш: А интеллигенция - это именно общение? - Д.Г: Да, интеллигентность проверяется и растет в общении. - И.Ш: Замечательно! Я хочу вам показать еще один фрагмент - о совести, один из самых мною любимых в фильме. А, может, и вообще во всем, что я снял. (Показывают фрагмент из фильма «Собственная территория».) - И.Ш: Человеку не дано увидеть, как спустя годы откликнется его поступок, он не может свериться с будущем, которое скрыто во тьме. Единственное, чем он располагает - тихое веление совести. Поступок - это всегда разговор с совестью? - Д.Г: Совесть - вещь непонятная и ненужная человеку. - И.Ш: Та-ак. - Д.Г: Она мешает ему жить. Это не полезный орган или часть тела, как пальцы, уши, глаза. - И.Ш: Почему? - Д.Г: Она вмешивается в жизнь и говорит: «Нельзя! Не надо! Зачем ты это делаешь?». Совесть «грызет» человека. Ведь так? Она, как некое божественное присутствие. Иногда я слышу ее требования, слова, оживление, а порой все происходит глухо и очень глубоко внутри, далеко. Можно и не слушать, если не хочется. Некоторые люди этого добиваются: один раз не услышишь, второй, и совесть глохнет. Человек тоже – он перестает ее слышать. Так удобнее: все дозволено и можно, никто не мешает. Поэтому я спрашиваю: «Откуда взялась совесть в человеке? Вы знаете?». - И.Ш: Мне кажется, от христианства. - Д.Г: А люди ислама не имеют совести? - И.Ш: Они тоже видят некую сторону христианства... - Д.Г: А буддисты не имеют совести? Нет, речь не о христианстве. Это нельзя приписывать одной религии. Что-то другое. Может, божественное и вложенное в нас. Понимаете, это жизнь души. И если вы чувствуете, что души нет, человек бездушен, тогда и сигналы совести до него не доходят. - И.Ш: То есть без совести нет человека? - Д.Г: Я говорю то, что я хочу сказать. - И.Ш: Напомню, эти кадры были сняты в 2005 году - восемь лет назад. Наверное, вы видите разницу в облике Даниила Александровича. Я все думаю: что его держало - в характере, в отношении жизни и т.д.? Не знаю, угадаете ли вы. Сейчас прозвучит ответ на этот вопрос. (Показывают фрагмент из фильма «Собственная территория».) - И.Ш: Ваш роман о Петре I трагический? Просто вы заканчиваете его трагической историей не только Петра и рассказом о том, как он умирал. Это и измена Екатерины, и несостоявшийся наследник у Марии Кантемир, ее ужасная жизнь. Однако я поймал себя на мысли: вы сделали так, что сохраняется вера в Россию. - Д.Г: Слава Богу, если возникает такое ощущение. - И.Ш: Вообще, вы – скептик? - Д.Г: Не скептик и не оптимист. Я бываю то тем, то другим. Главное ощущение - конечно, любовь к жизни. - И.Ш: Кстати, вы столько страниц посвятили любви – удивительно! - Д.Г: Да, любить и не ждать, что тебя полюбят. Не думать, что если не ответят любовью на любовь, то и я любить не буду. Нет - люби! Потому что без любви нет человека. Без любви нет биографии и судьбы. Любовь - это не сделка. Понимаете? - И.Ш: Да, я понял. Мне очень нравится это выражение. - Д.Г: Не так, что если ты будешь любить меня, то и я буду любить тебя. Любовь - это чувство, которое от нас не зависит. Человек любит просто потому, что любит. А ответная любовь - счастье или несчастье, повезло или нет. - И.Ш: Откуда вы так много знаете о любви? - Д.Г: Не знаю… (Играет музыка.) - И.Ш: Спасибо вам огромное! Ведь мы любим Гранина, правда? Я точно его люблю. Спасибо за эфир! И до следующей встречи! Телеканал «ВОТ!», «Впечатления», 20 января 2014, 21.00 polit.pro
|
|
Поделись новостью с друзьями: |
|
Ссылка на видео-версию
905
